Следы в пустой квартире: как отказ от уборки помог жене раскрыть обман

— Ну всё, прекрати, люди смотрят!

— Не висни на мне, галстук помнёшь, — раздражённо заметил Антон.

Ева поспешно отдёрнула руки, словно обожглась, и виновато поправила воротник пальто мужа.

— Прости, Тош, просто я целую неделю буду скучать, — тихо произнесла она, заглядывая прямо в глаза.

— Не на неделю, а на пять дней, и это не курорт, Ева, а командировка. Презентации, встречи, переговоры… Я там буду пахать, как волк, пока ты тут… — и он сделал неопределённый жест рукой, охватывая её скромный пуховик и перрон вокзала. — Ну, занимаешься своими делами.

— Я понимаю, просто хотела сказать, чтобы ты берёг себя.

Антон вздохнул, демонстративно глянув на дорогие часы на запястье. Взгляд его бегал поверх её головы, сканируя толпу провожающих.

— Так, всё, поезд через десять минут, а ещё нужно документы проверить.

Он наклонился и быстро, почти по-родственному, клюнул её в щёку. Губы были холодными и сухими.

— Антон, — она вдруг сжала его рукав, — ты ничего не забыл?

— Господи, что я мог забыть? — муж дёрнулся. — Зарядка, ноутбук, костюм. Всё, не нагнетай. Иди домой, не мёрзни. Позвони, когда доберёшься, если время будет. Там связь может быть плохая, отель за городом. Всё, пока.

Он резко развернулся, подхватил свой кожаный портфель и, не оглядываясь, быстро зашагал к вагону. Ева осталась стоять в толпе, зябко кутаясь в шарф. Ей на мгновение показалось, что Антон кому-то кивнул и ускорил шаг, но людской поток быстро скрыл его фигуру. В груди шевельнулся неприятный холодок. Она дождалась, пока поезд дёрнется и медленно поползёт прочь от платформы, унося её мужа в странную командировку.

Только когда последний вагон совсем скрылся из виду, Ева выдохнула и побрела в здание вокзала. Ноги гудели после вчерашней смены в бизнес-центре, но домой идти не хотелось. Там было пусто.

В вокзальном кафе «Путник» пахло свежим кофе и сдобной выпечкой. Ева подошла к стойке, мечтая о горячем латте, но её внимание привлекла сцена у кассы.

— Девушка, милая, ну поверьте! — голос пожилой женщины дрожал и срывался на плач. — Я только что держала его в руках. Там и билет на электричку, и последние двести гривен. Потеряла, растяпа. И что теперь делать?

— Женщина, я не могу вам налить бесплатно. У нас учёт, — равнодушно отчеканил администратор, не поднимая глаз от смартфона. — Нет денег — освободите очередь.

— Ну хотя бы кипяточку, а? Голова кружится.

Ева увидела, как бабуля — опрятная, в стареньком берете и пальто с потёртым воротником — пошатнулась, хватаясь за край стойки.

— Постойте! — Ева двинулась вперёд, доставая свой кошелёк. — Посчитайте, пожалуйста, чай с лимоном, и вот, пирожок с капустой. А ещё… — она быстро прикинула остаток денег до аванса. — Вызовите такси до адреса, который скажет эта женщина, я оплачу.

Администратор удивлённо вскинула брови, но заказ пробила.

— Девочка, что ты, не надо такси, я на электричке, — запричитала бабушка, глядя на неё влажными глазами.

— Надо, — твёрдо сказала Ева, беря её под локоть и усаживая за столик. — У вас, похоже, стресс. Ну какая электричка? Кушайте.

Женщина, назвавшаяся Маргаритой Ивановной, ела медленно, с достоинством, аккуратно сметая крошки. Ева же пила кофе и молчала, чувствуя странное умиротворение от этого простого действия. Когда такси было вызвано, Маргарита Ивановна вдруг перехватила её руку. Хватка оказалась неожиданно крепкой.

— Спасибо тебе, светлая душа, — проговорила она низким голосом. Взгляд её изменился: из жалобного стал пронзительным, словно рентген. — Денег у меня нет, чтобы отдать, но я тебе другое дам.

— Да не надо ничего, — смутилась Ева.

— Послушай, что скажу! — перебила бабушка властно и провела шершавым пальцем по её ладони. — Муж в командировку уедет, а ты полы не мой.

— Что? Вы о чём?

— Руки береги, они тебе счастье принесут. Не в грязи твоё счастье, а в тепле.

— Я работаю уборщицей, как-то я не буду мыть… — растерянно начала Ева.

— Ищи, где вода стоячая берег подмывает, — громко зашептала Маргарита Ивановна, глядя ей прямо в зрачки. — Там, где пена, там и правда. Не верь глазам, верь сердцу.

— Такси! — окликнул их администратор.

Маргарита Ивановна отпустила руку Евы, улыбнулась на прощание и пошаркала к выходу. Ева же осталась сидеть, глядя на свою ладонь. «Где вода стоячая берег подмывает». Ерунда какая-то. Возраст, наверное, не иначе.

Вернувшись домой, в их с Антоном двухкомнатную квартиру в панельке, Ева по привычке начала наводить порядок, хотя всё было чисто. Она автоматически потянулась к швабре, но слова бабушки вдруг всплыли в памяти: «Руки береги». Ева отдёрнула руку.

— Да глупости, — сказала она вслух тишине. — Просто нервы.

И решила проверить, есть ли ключи от подсобки в клининговом агентстве. Завтра предстоял тяжёлый заказ. Ева перерыла всю сумку. Ключей не было.

— Вот это да, — выдохнула она. — Неужели…

Память услужливо подкинула картинку. Утренняя суматоха. Антон просил положить его документы в портфель. Она клала, а ключи держала в руке. И, кажется, бросила их во внешний карман его портфеля, чтобы завязать шнурки.

— Антон…

Ева схватила телефон. Если он ещё в поезде, то сможет передать ключи с проводником на ближайшей станции. Или она сама подъедет. Гудки шли долго. Ева уже хотела сбросить, представляя недовольное лицо супруга, как вдруг трубку взяли.

— Алло… — раздался женский голос. Тихий, чуть хрипловатый, до боли знакомый.

Ева замерла. Она знала этот голос.

— Алло… Антон вышел, — продолжил голос, переходя на шёпот. — Кто это?

Ева молчала, не в силах выдавить ни звука.

— Милый, быстрее, такси ждёт! — крикнул голос в сторону, явно обращаясь к кому-то рядом. — Тут тебе какой-то неадекват названивает.

Связь оборвалась. Телефон выпал из руки Евы на диван. В ушах зазвенело. «Милый, быстрее!» Голос принадлежал Виктории, её лучшей подруге, с которой они дружили со времён учёбы в колледже. Вике, которая вчера жаловалась на одиночество и просила одолжить туфли.

— Нет, — прошептала Ева. — Нет, этого не может быть. Она же знает Антона сто лет, они терпеть друг друга не могут. Вика же называет его офисным планктоном.

Показалось. Просто связь исказила голос или ошиблась номером. Дрожащими пальцами она набрала номер Виктории.

— Да, Ева? — голос подруги звучал бодро и громко. — Привет, чего звонишь? А, Антон уехал, скучаешь, что ли?

— Привет, Вик, — Ева старалась, чтобы голос не дрожал. — Да, уехал. А ты что делаешь?

— Ой, я в такой депрессии, мать. Сижу дома, намазала лицо зелёной маской, смотрю сериалы, ем мороженое. Одна-одинёшенька. Хочешь, приходи?

— Нет, я устала. Просто хотела услышать тебя. У тебя точно всё нормально? Никуда не собираешься?

— Ой, да куда мне собираться-то на ночь глядя. Я в пижаме с единорожками. Ну ладно, всё, давай, целую.

Ева положила трубку. Ложь подруги казалась идеальной. Фоновый шум, интонация… Но тот шёпот «такси ждёт».

Ева подошла к окну. На улице начинался дождь. «Стоячая вода» — пронеслось в голове.

На следующее утро она стояла в кабинете Инны Сергеевны, владелицы агентства «Сияние».

— Ты с ума сошла? — Инна, энергичная женщина с высокой причёской, стучала карандашом по столу. — Это пентхаус в центре, генеральная уборка после ремонта. Там работы на день, оплатят как за неделю. Почему ты отказываешься? Ты же всегда берёшь сложные заказы.

— Инна Сергеевна, я не могу, — Ева нервно теребила край фартука. — У меня руки болят, аллергия и предчувствие плохое.

— Предчувствие? Ева, ты уборщица, а не экстрасенс. У меня две девчонки заболели, одна в декрет ушла. Некого поставить, человека, которому я доверяю так, как тебе. Там дорогая мебель, антиквариат. Да если какая-нибудь стажёрка поцарапает паркет, я буду платить неустойку до пенсии.

— Не могу, правда. Мне сказали, вернее, посоветовали, не мыть полы.

Инна Сергеевна откинулась на кресле и посмотрела на неё, как на умалишённую.

— Кто посоветовал? Звёзды? Ева, у тебя ипотека, муж-менеджер, который вечно ноет, что денег нет, а заказчик — некий Егор Серов. Звонил лично, очень вежливый, и удвоил оплату, когда узнал, что это срочно. Двойной тариф.

При упоминании двойного тарифа Ева вспомнила пустой холодильник и то, что Антону нужны были новые зимние шины, о которых он прожужжал ей все уши перед отъездом.

— Ладно, — вздохнула она, — но только один раз.

— Вот и умничка. Держи ключи, пропуск заказан, беги.

Пентхаус встретил её панорамными окнами и запахом свежей краски. Пространство было огромным, минималистичным и каким-то одиноким.

— Есть кто-нибудь? — крикнула Ева, надевая бахилы.

— Я здесь, на кухне, — отозвался мужской голос.

Она прошла по длинному коридору. На кухне, которая по размеру была больше всей квартиры Евы, молодой мужчина в растянутой футболке и джинсах пытался справиться с кофемашиной, которая угрожающе шипела.

— О, здрасте, вы из «Сияния»? — он обернулся: взъерошенные волосы, очки в тонкой оправе, открытая улыбка. Ему было около тридцати. — Я Егор, извините, воюю тут с восстанием машин.

— Здравствуйте, я Ева, давайте помогу.

И она привычным движением нажала пару кнопок, спустила пар, и кофемашина послушно зажурчала.

— Магия, — восхитился Егор. — Вы мне жизнь спасли. Будете кофе?

— Мне не положено, я на работе….