Куда исчезло кольцо: расследование жены привело к неожиданному открытию о делах мужа

Семейная жизнь Софьи текла по устоявшемуся руслу. Ей было 38, Анатолию — 42; за плечами — 8 лет брака. Ей казалось, что они живут не хуже, чем другие семьи, а может, даже и лучше. Софью все устраивало, и она была уверена, что так будет всегда. Единственное, чего им не хватало с Анатолием, — это детей. Но вот как-то не получалось пока. Софья, в отличие от других женщин, оказавшихся в подобной ситуации, не раскисала и не падала духом, а относилась к этому философски: значит, пока не надо. Не судьба еще.

Утро начиналось с аромата свежесваренного кофе, который Софья всегда готовила для мужа, пока он принимал душ. Затем легкий завтрак, пара дежурных фраз о планах на день и прощание до вечера. Анатолий был успешным строителем, его компания росла, и Софья гордилась его достижениями. Она сама отодвинула свою карьеру дизайнера интерьеров на второй план, посвятив себя созданию уюта в их просторной квартире, организации совместного досуга, поддержанию репутации мужа на всех светских мероприятиях. Она была его надежным тылом, его украшением, его спокойной и тихой гаванью. Так она, по крайней мере, считала.

Через две недели предстояла их годовщина свадьбы. Софья любила эти даты, тщательно подбирала подарки, планировала романтические ужины. Она была уверена, что такие мелочи подпитывают чувства и сохраняют огонь в отношениях.

Вечером того же дня, собирая вещи Анатолия перед его деловой поездкой, Софья случайно обнаружила неожиданную находку. Ее сердце замерло в предвкушении. В кармане почти нового пиджака Анатолия, который он редко носил из-за того, что считал его слишком нарядным, лежала небольшая коробочка из темного бархата. Софья не смогла устоять перед искушением и аккуратно, тайком, оглядываясь по сторонам, открыла ее. Внутри на атласной подушечке лежало удивительной красоты кольцо. Не просто кольцо, а шедевр ювелирного мастерства: тонкое белое золото, украшенное нежной россыпью мельчайших бриллиантов, которые обрамляли один довольно крупный, идеально чистый аквамарин. Камень сиял, словно кусочек летнего неба, отражаясь в каждом из бриллиантов.

Софья ахнула. Неужели это для нее? К годовщине свадьбы? На лице расцвела улыбка. Она осторожно закрыла коробочку, положила ее обратно в карман пиджака и постаралась забыть о своей случайной находке, чтобы не испортить сюрприз. Сердце радостно трепетало. Анатолий, оказывается, такой романтик! Она видела это кольцо в витрине одного из самых дорогих ювелирных магазинов города, проходя мимо. Еще тогда у Софьи мелькнула мысль: «Какое удивительно красивое кольцо! Мне бы такое!» Но она посмотрела на цену и тут же отмахнулась от этой мысли, зная, что Анатолий не любитель подобных излишеств. Но, оказывается, она ошибалась, и муж, получается, запомнил ее реакцию на это украшение. Он увидел, как засияли ее глаза при виде кольца. Теперь глаза Софьи сияли еще больше от предвкушения подарка, который она получит уже на следующей неделе. В этот момент Софья чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

День годовщины настал. Софья тщательно готовилась. Она отговорила мужа идти в ресторан и приготовила любимое блюдо Анатолия сама. Накрыла стол, поставила свечи, надела свое самое красивое платье, в котором чувствовала себя королевой. Она ждала его с таким нетерпением, как на их первом свидании. Софья даже придумала речь, которую скажет любимому в ответ на такой дорогой подарок: как поблагодарит его за прожитые годы, за теплоту и заботу, которые он ей дарит.

Анатолий пришел домой чуть позже обычного.

— Извини, пришлось немного задержаться, было очень срочное дело, — сказал Анатолий.

Софья обратила внимание, что он без цветов. В руках у него был только небольшой конверт, небрежно перетянутый красной лентой. Он протянул его Софье.

— С годовщиной, любимая, — сказал он и быстро поцеловал ее в щеку. — Извини, что не успел забежать за цветами. Такой завал сегодня, ничего не успеваю. Но ты же меня простишь?

Софья не ответила и настороженно взяла конверт. Она не понимала, что происходит. Это явно было не то, что она ожидала. И это абсолютно точно не бархатная коробочка. Конверт был легким. Она бережно развернула упаковку. В ее руках оказалась булавка для шарфа. Небольшая, тусклая, с какой-то дешевой пластмассовой вставкой, имитирующей жемчуг. Стоимостью, наверное, сотни три рублей, не больше. Булавка. Точно такая же, как тысячи подобных, продающихся в любом магазине бижутерии.

Ее глаза налились слезами. Она вскользь глянула в сторону мужа, но он уже отвернулся. Внутри Софьи все сжалось от обиды и разочарования. Она смотрела на дешевую булавку, но перед глазами неотвратимо, беспощадно стояло сияние аквамарина, обрамленного бриллиантами. А точнее, само кольцо, которое она нашла в его пиджаке, но которое уже, очевидно, было предназначено не ей. Тогда кому? Предательский комок подступил к горлу. Софья готова была вот-вот разрыдаться, но Софья, гордая Софья, глубоко вздохнула и взяла себя в руки.

— Спасибо, Толя, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал максимально ровно и спокойно. — Так мило, прелестная вещица на память.

Анатолий кивнул, уже направляясь в ванную:

— Да не за что. Главное ведь внимание, правда?

«Внимание, — повторила Софья про себя, сжимая дешевую булавку в руке. — Внимание. Но кому было направлено это внимание? Кому предназначался тот сияющий аквамарин?»

Внутри нее зарождалось холодное, неприятное подозрение. Подозрений ей хотелось меньше всего. За восемь лет брака Софья ни разу не ревновала мужа к другим. Не было повода. Но, видимо, сейчас такой повод случился. Да еще какой! Раз по этому поводу дарят такие дорогие подарки. Кто же она? Для кого Анатолий приготовил настоящий подарок?

Анатолий переоделся в домашнюю одежду и даже не обратил внимания, что Софья была в вечернем платье. Они ужинали практически молча. Софье не хотелось говорить, а Анатолия, видимо, это вполне устраивало. После ужина он сказал, что очень устал за день, и пошел спать. Софья осталась сидеть на кухне. Булавка лежала на маленькой подушке на кухонном диванчике, тускло поблескивая в свете люстры, и казалась откровенным издевательством. Софья долго смотрела на нее, не в силах оторвать взгляд. Она не понимала, как так получилось, что муж теперь дарит дорогие подарки не ей, законной супруге, а какой-то другой женщине.

То, что кольцо предназначалось женщине, сомнений не вызывало. Мама мужа давно умерла, а сестры у него не было. Тогда кому? Понятное дело, любовнице. Софье вдруг стало так обидно, почти физически больно от обиды. Как же так? Почему так случилось? Ведь она все делала ради мужа, даже карьеру свою забросила. На нее вдруг накатили воспоминания.

Все началось восемь лет назад. Тогда ей было тридцать. Она была успешным дизайнером интерьеров со своим небольшим, но перспективным агентством. Свободная, амбициозная, уверенная в себе. И тогда появился Анатолий. Он буквально ворвался в ее жизнь. Яркий, харизматичный, успешный. С улыбкой, способной растопить любое женское сердце. Он был совершенно не похож на ее прежних скучноватых ухажеров. Он знал, как ухаживать. Цветы появлялись в ее офисе каждый день. Комплименты лились рекой — такие теплые, искренние, чувственные, что заставляли ее краснеть. Он помнил все детали их разговоров. Устраивал неожиданные сюрпризы: то билеты на спектакль, о котором она мимолетом обмолвилась, то ужин на крыше с видом на ночной город. Софья была очарована. Она чувствовала себя особенной, единственной, той самой женщиной, которую он ждал всю жизнь.

Предложение прозвучало спустя всего полгода. Головокружительно быстро. Но Софья не сомневалась — он ее мужчина. Ведь она была так счастлива. Красивая свадьба в старинном особняке, медовый месяц на Мальдивах — все было как в сказке. Она искренне верила, что этот мужчина — ее судьба, ее вторая половинка. Он ведь не просто появился в ее жизни; он окутал ее золотыми путами любви и заботы, которые она и не думала разрывать.

Она всегда мечтала о детях, о большой шумной семье, о смехе малышей, наполняющем дом. Эта мечта жила в ней с самого детства. Софья видела себя любящей матерью — обнимающей, заботящейся, защищающей. Но Анатолий… Анатолий каждый раз, когда она заводила эту тему, отмахивался. Сначала мягко: «Дорогая, еще успеем. Давай поживем для себя, насладимся друг другом. Бизнес требует полной отдачи». Потом жестче: «Софья, ну сколько можно? Пойми, я не готов. Это огромная ответственность. Нужно крепко встать на ноги, а потом уже думать о продолжении рода». Он говорил о «потом», о «когда-нибудь», о «не сейчас». А она искренне не понимала почему. Ведь они жили в достатке и легко могли воспитывать несколько детей. Она слушала его доводы, соглашалась и снова и снова с болью откладывала свою самую заветную мечту. Она убеждала себя, что он прав, что сначала нужно построить крепкий фундамент, что их счастье важнее. Она жертвовала своим желанием, отодвигая его в самый дальний уголок души ради их общего будущего. Она любила его и верила ему больше, чем себе самой.

А потом были первые еле заметные трещинки. Случайные звонки поздно ночью, которые он принимал, выходя на балкон. СМС, мелькающие на экране телефона, которые он никогда не оставлял без присмотра. Задержки на работе, которые начали становиться нормой. Софья все списывала на стресс, на его высокую должность, на мужскую усталость. Она объясняла себе, что он очень занят, что на его месте по-другому работать не получится. Она была слишком влюблена, слишком наивна, чтобы видеть правду.

Ее подруга Елена, единственный человек, которому Софья полностью доверяла, но при этом часто игнорировала ее советы, пыталась достучаться. Елена, бывшая однокурсница, всегда была более проницательной, более трезвой.

— Софья, разве ты не замечаешь, что Толя изменился? — однажды осторожно спросила Елена за чашкой кофе. — Он совсем не похож на того, кто готов положить весь мир к твоим ногам.

Софья тогда лишь отмахнулась:

— Лена, ну что ты выдумываешь? У него сейчас сложный проект. Он весь в делах. Он старается ради нашего будущего. Да и вообще, как ты можешь давать советы, если сама не замужем?

Елена грустно улыбнулась:

— Если ты хочешь меня обидеть, то у тебя не получится. Это первое. А второе: я, в отличие от тебя, смотрю на твоего благоверного гораздо здравее и объективнее. И я отлично вижу, что он очень сильно изменил свое отношение к тебе. Я понимаю, что тебе неприятно это слышать и ты защищаешь свою территорию. Но я не враг тебе, Соня. Я твой друг. Единственный друг. И мне бы очень не хотелось, чтобы ты страдала или чтобы кто-то разбил твое сердце. Просто береги себя.

Лена тогда встала и ушла. А Соня осталась сидеть за столиком, обдумывая услышанное.

Сейчас слова Елены звенели в ушах Софьи. «Просто береги себя». Как же она ошиблась. Как наивно она отмахивалась от очевидного. Тогда ей казалось, что Елена просто завидует. А теперь, глядя на дешевую булавку, которая ей досталась вместо сияющего аквамарина, Софья вдруг увидела всю картину целиком. Истина была холодной и жестокой. Анатолий не изменился. Он всегда был таким. Это она не хотела видеть реальность.

Софья понимала, что должна что-то делать. Но сначала ей нужно было разобраться, кто она — та, другая, и почему она получила то кольцо, а Софья — эту булавку.

Софья вошла в спальню. Анатолий давно и крепко спал. Его совершенно не волновало, что такой значимый вечер прошел обыденно, что он обидел свою жену, что не сделал ничего такого, что обычно делают любящие мужья в годовщину свадьбы. Более того, он этого даже не понял. Софья постояла у кровати и пошла спать в гостевую комнату. Почему-то ей было неприятно находиться с мужем в одной комнате.

Уснуть она так и не смогла. Мысли одна за другой крутились в голове. Софья пыталась придумать план действий, хоть как-то сосредоточиться, но ничего не получалось. Эмоции зашкаливали. Обида и разочарование разрывали ее изнутри. Единственное, что пришло ей в голову к утру — позвонить Ленке, извиниться и попросить помощи.

Бессонная ночь оставила на Софье свой отпечаток. Утром она выглядела уставшей и разбитой. Темные круги под глазами отчетливо указывали на бессонную ночь. Но Анатолий даже этого не заметил. Он, как ни в чем не бывало, поцеловал жену в макушку и ушел на работу, оставив после себя лишь едкий запах дорогого одеколона и ощущение пустоты.

Софья не могла ни есть, ни работать. Цифры и эскизы смешивались перед глазами. Последние полгода она брала частные заказы, чтобы не потерять навыки окончательно, да и скучно ей было целыми днями сидеть одной дома. Ее собственным дизайн-бюро, которое она с таким трудом строила, зарабатывая репутацию, сейчас руководил исполнительный директор. Софья в любой момент могла вернуться в кресло директора, но сейчас ей точно было не до этого. Все казалось каким-то бессмысленным, ненужным, неинтересным.

Она взяла в руки телефон, палец замер над контактом «Ленка». Софья сглотнула горький ком. Елена всегда была рядом, всегда предупреждала, всегда видела дальше. А Софья… Софья была слепа, глупа и наивна. Но сейчас выбора у нее не было. Если кто-то и сможет ей помочь пройти через это, то только Лена. Наконец она решилась. Рука дрожала, когда она нажимала кнопку вызова.

— Алло, — послышался бодрый голос Елены. — Соня, ты ли это? Случилось что-то? Сто лет тебя не слышала.

— Привет.

Софье было стыдно перед подругой. Тот разговор, который она вспомнила накануне, состоялся более полугода назад. И за это время Соня ни разу не позвонила Елене. А сейчас получалось, что она звонит, потому что ей нужна помощь. «Плохой я товарищ. Дряной, откровенно говоря», — подумала про себя Софья. Но вслух сказала совсем другое:

— Лен, извини меня, пожалуйста. Мне очень нужна твоя помощь.

— Простить за что? — искренне удивилась Лена.

— За то, что я тогда тебе наговорила. И за то, что я плохой друг. Мне очень стыдно, но кроме тебя у меня никого нет, кто бы мог помочь мне разобраться в моей тупой голове.

— Да Господи, ты можешь нормально объяснить, что случилось? — не выдержала Лена.

И тут Софью прорвало. Все, что она держала в себе, все те слезы и обиды хлынули наружу. Она не могла связно говорить, лишь всхлипывала в трубку.

— Соня, ты где? Я сейчас приеду. — Голос Елены мгновенно стал серьезным и встревоженным.

Софья всегда поражалась умению подруги собраться в критический момент и действовать здраво и рационально. Ленка всегда говорила: «Так, плакать некогда, давай решим проблему, потом поплачем вместе».

Через 20 минут раздался звонок в дверь. Елена влетела в квартиру; выглядела она очень воинственно. Софья, бледная, с опухшими от слез глазами, протянула ей раскрытую ладонь, на которой лежала та самая булавка.

— Он подарил мне это на годовщину, — прошептала Софья. — Ты представляешь, вот эту дешманскую бижутерию за 8 лет совместной жизни.

Она взяла булавку, внимательно, с какой-то почти клинической точностью ее осмотрела. Затем подняла взгляд на Софью. В ее глазах не было ни удивления, ни злорадства, только боль за подругу и тихая печаль.

— Теперь дошло? — тихо и как-то без сарказма спросила Елена. — Я же просила тебя быть внимательнее. Говорила тебе сто раз. Но кто меня будет слушать?

— Почему ты не настаивала? Почему не показала мне? — всхлипнула Софья, чувствуя, как злость на себя смешивается с чувством несправедливости…