Момент истины: что Анна поняла о характере своего мужа, вернувшись за ключами на дачу

Сейчас я ехала домой. Завтра понедельник, мне на работу. У Антона отпуск еще не кончился, и он решил остаться, чтобы доделать крышу. «Постараюсь управиться побыстрее, — сказал он мне на прощание. — Закончу и сразу же в город, к тебе». Я не сомневалась, что так и будет. Он так не любил Сосновку, что, конечно, сделает все возможное, чтобы поскорее отсюда уехать. Что ж, он имел право на свое мнение. Не могут же супруги во всем сходиться. В основном мы смотрели на мир одинаково.

Именно это и подкупило меня несколько лет назад, когда я познакомилась в ночном клубе с симпатичным парнем. Тогда я и представить не могла, что меньше чем через год он станет моим мужем.

Наше общение началось как обычное клубное знакомство. Он подошел ко мне прямо на танцполе, начал танцевать рядом. Не просто рядом, а именно со мной. Это было хорошо читаемо, хотя Антон и не прикасался ко мне. Я оценила его: красивый, спортивный, явно знаком с тренажерным залом. Стильно одет. Серые внимательные глаза, правильные черты лица.

А улыбка… Невероятно обаятельная, открытая, широкая. Все его лицо будто озарялось ею, становясь еще притягательнее. Он смотрел на меня так, словно я была самой прекрасной женщиной на свете. Это не могло не подкупать. Я знала, что привлекательна — высокая, стройная, с большими глазами, как раз такой типаж был в моде. Я часто слышала комплименты и не знала недостатка в поклонниках.

Но все они будто любовались собой, концентрируя внимание на собственной персоне. Антон же оказался другим. Ему была интересна я, и только я. Он ловил каждое мое слово, старался меня развеселить, прилагал все усилия, чтобы мне было хорошо. И мне действительно было с ним хорошо.

Вскоре выяснилось, что он еще и прекрасный собеседник. Столько всего знал, шутил к месту, задавал интересные вопросы. Казалось, мог поддержать любую тему. Умный, эрудированный, веселый, начитанный. Быстро стало ясно, что нам нравятся одни и те же книги и фильмы, а по ключевым жизненным вопросам наши взгляды совпадали на все сто. Причем Антон не пытался специально понравиться, не подстраивался. Он был самим собой, и это привлекало меня все сильнее.

Разумеется, из клуба мы уехали вместе. Антон проводил меня до дома и, конечно, не забыл спросить номер. В ту же ночь мы проговорили в сообщениях до утра, не в силах оборвать это общение. На следующее утро я перечитывала их с радостью — они были доказательством, что Антон не сон, а реальность.

Мы начали встречаться. Кафе, клубы, путешествия, простые прогулки за руку по Киеву — все было наполнено романтикой и красотой. Как и я, Антон был нацелен на карьеру. Он работал программистом в крупной IT-компании. Талантливого студента забрали туда сразу после диплома. Антон всегда выделялся — участвовал и побеждал в олимпиадах, работал над интересными проектами, был полностью поглощен своим делом. Его талант заметили, и теперь вчерашний студент зарабатывал достаточно, чтобы купить квартиру и хорошую машину. Не без кредита, конечно, но платежи были ему по карману. Когда он говорил о работе, глаза горели. Я понимала это как никто — сама в то время строила карьеру и жила работой.

Я окончила престижный экономический вуз. Еще с восьмого класса поняла, что хочу реализоваться именно в этой сфере. Цифры, отчеты, упорядоченность и четкость — все это было мне по душе. Врожденная интуиция и скрупулезность помогали молодой девушке уверенно подниматься по карьерной лестнице. Я тоже хорошо зарабатывала, и впереди меня ждали блестящие перспективы. Так что и в этом мы с Антоном были на одной волне.

Я никогда не упрекала его за задержки на работе и недостаток внимания. Он, в свою очередь, тоже не ворчал на мою занятость. Если свидание срывалось из-за моего аврала, он просто приезжал к офису и ждал, пока я освобожусь. Порой приходилось засиживаться допоздна, но Антон терпеливо ждал и неизменно сам отвозил меня домой. Такая забота не могла не трогать. Вообще, он очень опекал меня, но ненавязчиво, деликатно. Приятно было чувствовать себя за ним, как за каменной стеной. Он не бросался громкими словами, но его поступки, взгляды и прикосновения говорили красноречивее любых клятв. Я чувствовала себя любимой и сама любила. Это было прекрасно.

И, как ни странно, впервые в жизни. До Антона у меня не было по-настоящему серьезных чувств, лишь мимолетные симпатии. А Антон очень быстро стал мне родным и близким. Своими поступками он постоянно подтверждал свои чувства. Особенно ярко это проявилось в истории с моей бабушкой.

Моя бабушка тогда сильно заболела. Родители уехали на море, так что забота о пожилой женщине легла на плечи взрослой внучки. Я в то время уже жила с Антоном, но временно переехала к бабушке, чтобы та была под присмотром. Приступы случались у нее по ночам.

Так случилось и тогда. Старушка вроде уснула, но вдруг резко села в постели и начала задыхаться, синеть, хрипеть. Сердце. Я уже видела такие приступы и знала, что нужно срочно вызывать скорую. Таблетки здесь не помогали. Ждать пришлось долго. Бабушке сделали укол, ей стало чуть легче, но бледность и синева губ не проходили, дыхание оставалось тяжелым. Я умоляла врачей не уезжать, мне не нравилось состояние бабушки. «Девушка, вы хоть представляете, сколько у нас вызовов? — устало вздохнула немолодая фельдшер. — Некогда нам тут сидеть. Приступ сняли». И медики уехали.

Спустя всего десять минут бабушке снова стало плохо. Я в панике снова набрала скорую. Мне было до жути страшно, такого раньше не случалось — обычно после укола становилось надолго легче. Новая бригада сделала тот же укол. Бабушка перестала задыхаться, но было видно, что ей все еще плохо, а врачи уже собирались уходить. «Отвезите ее в больницу, пожалуйста! — умоляла я. — Вы же видите! А если опять станет плохо?» «Девушка, — вздохнул полноватый мужчина в форме. — С ней рано или поздно это случится, учитывая возраст и диагнозы». Я похолодела. Самое ужасное, что бабушка все слышала и смотрела на врачей с безысходностью. «В больницах мест нет, — добавил он. — Молодым-то не хватает, что уж о пожилых говорить. Плохо станет — вызывайте снова. Вы у нас не впервые».

После их ухода я впала в отчаяние. Мне было так страшно, что бабушка умрет у меня на глазах, и никто не поможет. Дрожащими руками я набрала Антона. Я знала, что он в командировке в соседней области, что глубокая ночь на дворе, но мне отчаянно хотелось услышать его голос, получить хоть каплю поддержки. Антон, поняв суть, не стал тратить время на утешения. «Скоро буду», — бросил он в трубку. «Подожди, ты же далеко!» — начала было я, но он уже положил трубку.

Он добирался три часа. За это время я еще дважды вызывала скорую, и с каждым разом бабушке становилось все хуже. Она умоляла забрать ее в стационар, но неизменно слышала отказ — мол, возраст, тяжелый диагноз, нет мест. Страх, отчаяние, острая жалость к бабушке, которая все понимала и, казалось, уже смирилась, — все это смешалось внутри…