Необычная находка: что связывало уличного мальчишку и семью известного магната

Роза подняла руку, прося терпения.

— Она была на катере в тот день. Работала. Подавала напитки. Когда началась буря, когда катер перевернулся, она увидела, как твой сын упал в воду. И прыгнула, чтобы спасти.

Андрей перестал дышать.

— Она доплыла до него. Держала его. Спасатели прибыли, но в суматохе ее отнесло от основной группы. Она была далеко с мальчиком, и никто не видел.

— Почему она не вернула его?

Роза опустила глаза.

— Потому что увидела возможность. Ужасную, чудовищную, непростительную возможность. Мальчик был жив. Никто не знал. А ей нужно было исчезнуть. Начать новую жизнь. С ребенком.

Андрей почувствовал, как горячая волна гнева поднимается в груди.

— Она украла моего сына!

— Она спасла твоего сына. А потом не смогла вернуть. Чем больше времени проходило, тем сложнее было. Она запаниковала. Сбежала в глубинку. Переезжала из города в город. Заботилась о нем. Как о своем.

— Заботилась о нем? Она украла его. У меня!

Андрей вскочил. Руки дрожали. Зрение затуманилось от слез и ярости.

— Где мой сын?

Роза съежилась в кресле.

— Он здесь.

Мир остановился.

— Где?

— В дальней комнате. Спит. Он еще не знает, что ты приехал. Не знает, что ты его отец. Светлана сказала ему, что его родители погибли. Он верит в это уже три года.

Андрей двинулся к коридору. Роза с трудом поднялась.

— Подожди, подожди. Ты не можешь просто войти туда и…

Андрей не слышал остального. Он прошел по коридору. Дошел до последней двери. Открыл. Маленькая комната. Односпальная кровать. Мальчик, спящий под тонким одеялом. Темные волосы, крашенные, как говорила старуха из того поселка. Худое лицо. Десять лет теперь. На три года старше, чем когда Андрей видел его в последний раз. Но это был он. Это был Миша.

Андрей почувствовал, как колени подогнулись. Упал на пол комнаты, рыдая. Шум разбудил мальчика. Он открыл глаза. Увидел незнакомого мужчину, плачущего на полу его комнаты. И на одно мгновение, одно-единственное мгновение, что-то вспыхнуло в глазах мальчика. Узнавание. Страх. И слово, прошептанное так тихо, что почти не было слышно:

— Папа?

Слово повисло в воздухе. Папа. Андрей пытался заговорить, но голос не слушался. Горло сдавило узлом трехлетней боли. Он мог только смотреть на мальчика в кровати. Искать в его лице черты сына, которого потерял.

Миша медленно сел. Одеяло соскользнуло, открыв старую, выцветшую пижаму. Его глаза, те самые голубые глаза, которые Андрей помнил, были широко раскрыты. Растерянные. Испуганные.

— Ты… — начал мальчик, но остановился.

— Миша, — наконец смог выговорить Андрей. — Это я. Твой папа.

Мальчик не шелохнулся. Сидел в кровати, глядя на Андрея, как на призрак.

— Мой папа умер, — сказал он. Голос был твердым, но в конце дрогнул. — Тетя Солнце говорила, что папа погиб в аварии на катере.

— Нет, сынок, я не погиб. Я выжил. И три года тебя искал.

— Нет, — Миша покачал головой. — Нет, Тетя Солнце мне не врала. Она заботилась обо мне. Она меня спасла.

Андрей почувствовал, как гнев вернулся. Горячий, горький, смешанный с болью. Эта женщина не просто украла его сына. Она украла его память. Построила ложь и посадила ее в голову семилетнего ребенка.

— Миша, послушай. — Андрей медленно поднялся, стараясь не напугать мальчика. — Я знаю, что это запутано. Я знаю, что тебе страшно. Но я твой настоящий отец. Я не умирал. И я никогда не переставал тебя искать.

— Как ты меня нашел?

— Часы. Те часы, которые я подарил тебе на день рождения. С музыкой, которую я сочинил, чтобы ты засыпал. Один мальчик на рынке носил их. Женщина, которая тебя забрала, отдала их ему, когда ты болел. Помнишь?

Миша нахмурился. Память работала, пытаясь соединить части.

— Часы… Я потерял их, когда мы жили в том маленьком поселке. Я сильно болел тогда. Плохо помню.

— Тетя Солнце отдала их беспризорному мальчику. А я нашел этого мальчика. И он рассказал мне о ней. И я шел по следам до самого этого места.

Миша молчал. Его глаза теперь были влажными. Растерянность уступала место чему-то более глубокому. Чему-то, что он похоронил глубоко внутри, но что никогда по-настоящему не исчезало.

— Я видел тебя во сне, — тихо сказал он. — Снилось, что ты приходишь за мной. Но Тетя Солнце говорила, что это просто сны, что надо забыть. Что теперь ее семья – моя семья.

Андрей шагнул к кровати. Миша сжался.

— Тихо, — сказал Андрей. — Я тебя не обижу. Никогда не обижу. Я просто хочу тебя обнять один раз. А потом мы поговорим, хорошо?

Миша замешкался. Посмотрел на дверь, где появилась Роза, молча наблюдавшая за всем. Посмотрел обратно на Андрея. А потом медленно встал с кровати. Они стояли друг напротив друга. Андрей был намного выше. Миша доставал ему только до пояса, хотя и подрос. Три года роста, которые Андрей не видел. Первый день в школе, дни рождения, выпавшие молочные зубы, разбитые коленки, кошмары посреди ночи. Все потеряно. Все украдено.

Миша шагнул вперед. Потом еще. И вдруг обнял Андрея. Тонкие руки обхватили его с силой, которая казалась невозможной для такого маленького тела. Андрей обнял в ответ. Слезы текли бесконтрольно. Три года сдержанных слез. Три года тоски. Все вырвалось разом.

— Я нашел тебя, — прошептал он сыну на ухо. — Я нашел тебя, чемпион. Все кончилось. Ты теперь в безопасности.

Миша ничего не сказал. Только крепче прижался. Они стояли так долго. Сколько именно? Андрей не мог сказать. Может, минуту. Может, час. Неважно. В этот момент ничего больше не существовало, кроме них двоих.

Когда наконец разомкнули объятия, у Миши все лицо было мокрым от слез. Но глаза изменились. Растерянность осталась, но появилось еще кое-что. Кое-что, что Андрей узнал. Надежда.

— Я… Я помню тебя, — сказал Миша. — Помню твой запах. Помню твой голос. Я пытался вспоминать каждый вечер перед сном, но воспоминания становились все слабее.

— Ты был совсем маленьким, когда это случилось. Это нормально — забывать.

— Я не хотел забывать. Но Тетя Солнце говорила, что так лучше. Что так меньше болит.

Андрей сжал кулаки. Каждое слово об этой женщине разжигало в нем ярость. Но сейчас нельзя было это показывать. Не при Мише.

— Мы обо всем поговорим, — сказал Андрей. — Но сейчас мне нужно, чтобы ты сделал кое-что для меня. Нужно, чтобы ты поехал со мной. Домой.

Миша посмотрел на Розу, все еще стоявшую в дверях.

— А тетя Роза?

— Она сможет приезжать в гости, когда захочет. Но ты будешь жить со мной. В нашем доме. В своей комнате. Со своими игрушками.

— Мои игрушки еще там?..