Ошибка при разводе: как муж, планировавший забрать всё имущество, остался ни с чем

Молодец, деваха. Он стал лихорадочно прикидывать, что сможет сделать в данной ситуации, чем помочь. В целом и общем материальные обстоятельства были на его стороне.

Только вчера был получен солидный гонорар от одного из клиентов. Вита об этом его заработке пока ничего не знает. Назвавшись Груздием, надо лезть в кузов.

Он уведет сейчас эту девицу отсюда. Снимет ей номер в гостинице эконом, но с индивидуальными удобствами. Тогда это станет действенной подмогой.

А то критиковать просто. Спасать всерьез уже намного труднее. К его огромному удивлению, девушка, назвавшаяся Лизой, ушла с ним от магазина безропотно.

Через полчаса он снял в небольшом частном отеле номер на свое имя. У Елизаветы никаких документов при себе не оказалось. Объяснила запросто.

— А чего паспорт и пустую банковскую карточку с собой таскать? Я, когда ночевала на вокзале, на последнюю мелочевку, ячейку в камере хранения арендовала. Думаете, я совсем темная и безграмотная? Если признаться честно, то Сергей уже был не рад, что ввязался в это непонятное пока приключение. Какая только муха его укусила заговорить с этой особой.

Но отступать было поздно. Терять лицо перед незнакомкой ему не хотелось, и он продолжил свою нахлынувшую как тайфун благотворительность. Пока Елизавета принимала душ в ванной комнате, Матишев отправился в ближайший универсальный магазин.

Он не был докой в выборе женского гардероба, но совсем не мог смотреть на рваные на коленях джинсы Лизы и ее покрытую жирными пятнами толстовку. В магазине Сергею несказанно повезло. Продавщица была точь-в-точь фигуркой на его подопечную похожа.

Она помогла ему выбрать симпатичный спортивный костюм и футболку для его якобы дочери. Потом он, не скупясь, набрал в соседнем отделении маленького супермаркета продуктов, благо здесь была и своя пекарня, и собственная кулинария. От духа румяных котлет, пирожков, сдобных булочек вскоре и у него самого начала окружиться голова.

Вот сейчас придет, и они с Елизаветой вдоволь наедятся. Елизавета пищевую феерию восприняла с энтузиазмом, была голодна, как бездомный пес, и отсутствием аппетита не страдала. В конце совместной трапезы пошутила.

— Ну что, благодетель, теперь расспросить захочешь, что я за птица? Откинувшийся на спинку кресло Сергей Владимирович снисходительно ответствовал. — Пусть будет так, как ты сама захочешь. Принуждать тебя к исповеди не собирался, хоть и не скрою.

Было бы интересно узнать, как ты до жизни такой докатилась. Человек, он же не перекати поле, но ты к этому, по всей видимости, относишься без заморочек. Елизавета дерзко зыркнула на него зелеными глазами.

Поправила петерней чисто вымытый ежик волос, который оказался густомедного цвета. Шутовски свернула в трубочку толстую бумажную салфетку с узорами, показывая, что это приспособление у нее вроде как микрофоном будет. — Проста моя жизнь, дорогой мой товарищ спонсор.

Вы бы хоть для начала, как вас звать величать, обозначили. — Сергеем Владимировичем, — отчеканил ее слушатель. — Продолжай, я весь во внимании.

Так вот, многоуважаемый Сергей Владимирович, судьба у меня простенькая, можно сказать, тривиальная, но при этом довольно затейливая. Полна крутых виражей. Сирота с восьми лет.

Правда, предков родненьких, алкашей, родительских прав лишили, еще когда мне четыре года было. О своем сиротстве уже в детдоме узнала. Гораздо позже.

Специализированное детское учреждение — это не рай земной. Думаю, что вы это и без меня отлично знаете. Так что школа жизни у меня была не сладкая, но это ничего, я сдюжила.

Кстати, предлагаю нам вместе прогуляться, опять в магазин. На сухую, без бутылочки вина, мне свою биографию не с руки перед вами, как веера, раскладывать. Сергей, сам не зная почему, возразить Елизавете не смог.

Покорно пошел с ней в магазин, где они купили бутылку красного вина и пару пачек сигарет. В номере Лиза сразу оживилась, закурила, продолжила. Я в детском доме отличницей была.

Учителя говорили, что мозги мне достались отличные. Все сразу на лету схватываю, что по математике, что по литературе. Даже не скажешь, каким наукам больше расположено.

Одними пятерками аттестат о среднем образовании был украшен, да и в вечных подростковых шалостях я не была мостоком. Больше под лестницей в укромном уголке сидела, да любовные романы почитывала. Не подумайте, что бульварные, сплошную классику.

Не осталось без внимания и бутылка вина. Елизавета выпивала все из бокала быстро, жадно, Сергей наливал себе совсем чуть-чуть. Он уже успел позвонить Вите и предупредил, что задерживается.

Что его так быстро привязало к этой непрекаянной душе? Он сам не знал ответа на сей вопрос. Пустела бутылка, словоохотливее становилась Лиза. Она уже поведала своему визави, что окончила библиотечный техникум, два года трудилась в районной библиотеке по распределению.

С родительской квартирой казус вышел. Вроде она и полагалась в сироте после выхода из детского дома. Да дом под снос ушел.

В списках жильцов, которых должны обеспечить потом новым жильем, Елизавета Кудряшова не значилась. Вот и поехала в деревенскую библиотеку, где к рабочему месту старый домик прилагался. Обжилась, справилась, не пропала.

Елизавета допила последние капли вина, продолжила. В симпатичной деревушке я свою первую любовь встретила. Упала в нее, как в омут с головой.

Где неопытной девушке было знать, что мой избранник, числившийся первым парнем на селе, был уже далеко и глубоко женат и разводиться вовсе не планировал. Обучил меня всем премудростям и был таков. Хорошо еще, что я после всех этих страстей не забеременела и смогла стойко выйти без потерь из своего первого романа.

Из деревни в город меня приезжий рабочий увез. Строил в сельском поселении коровник. Увлекся молоденькой библиотекаршей, упорно за мной ухаживал, пока я не ответила на его чувства.

Потом уговорил уволиться, уехать. Супружеские узы его не связывали. На первых порах в городе много чем мне помог.

В контору строительную диспетчером устроил. К себе в общежитие малосемейку жить забрал. Два недостатка было у этого моего кавалера.

Все время работал вахтовым методом, а посему месяцами отсутствовал дома, да еще восстанавливался долгими попойками между рабочими сменами. Пока не выпьет — чудо-человек. Примет — увы, становится дурным.

В порыве пьяного гнева поколачивал меня свою сожительницу для страстки. Скорее унизительно, чем больно. В результате мое терпение лопнуло, ушла на улицу, в никуда.

Это был мой первый опыт в роли самого настоящего бомжа. Примкнуло к какой-то уличной стае, сплошь состоящей из молодежи. Пристанище у нашей разношерстной команды было хорошее.

Из старого двухэтажного дома жильцов всех уже расселили, а его сам все не рушили почему-то. Вы фильм «Джентльмены удачи» помните? Как там Василий Алибабаевич со всех квартир брошенные предметы быта собирал. Вот и я, когда в эту произвольную коммуну попала, там уже такую обстановку отгрохали.

Я даже раньше никогда не думала, что люди столько барахла съезжая за собой оставляют. Вы представляете? Практически каждому из нас нашлось спальное место. Был у нас и стол, и старая электрическая плитка, чтоб еду готовить.

Сергей Владимирович почувствовал, что у Елизаветы стал совсем заплетаться язык — то ли от вина разморило, то ли от усталости. Попытался уговорить ее отдохнуть, но она отчаянно сопротивлялась, норовила все ему именно сейчас рассказать. — Что, Сергей Владимирович, наскучили Вам уже мои басни? — Так уже немного осталось…