Поворотный момент на помолвке: скандал прекратился, когда отец невесты раскрыл правду о её происхождении

Алексей постоянно просил меня не принимать все близко к сердцу, уверял, что его семья со временем изменится, но никогда реально не вставал на мою защиту. Он лишь твердил, как мантру: «Постарайся их понять, они просто такие люди». Так прошло два года — два года, в течение которых я глотала обиды, прятала гордость и притворялась, что все нормально.

Когда приблизилась вторая годовщина нашей свадьбы, Маргарита безапелляционно заявила, что организует праздник. Конечно, не для нас, а чтобы пустить пыль в глаза своим подругам и показать, какая идеальная жизнь у ее сына, несмотря на «неудачную» жену. Я хотела отказаться, но Алексей уговорил меня, сказав, что это может быть ее попыткой примирения.

Мне следовало догадаться, что это была ловушка. Торжество проходило в их роскошном особняке в элитном поселке Конча-Заспа под Киевом, и Маргарита не пожалела денег. Когда я приехала, у меня перехватило дыхание от масштаба пафоса.

Повсюду сверкали хрустальные люстры, стоимость каждой из которых превышала бюджет обычной семьи на годы вперед. Живой оркестр играл классику, шампанское лилось рекой из фонтанов. Ледяные скульптуры, горы импортных цветов и красная дорожка, усеянная фотографами.

Более двухсот гостей — не друзья, а «нужные люди»: магнаты, политики, местные знаменитости. Дамы сверкали бриллиантами в платьях по цене автомобиля. Мужчины в костюмах, сшитых на заказ, щеголяли часами стоимостью в квартиру в центре.

Длинная подъездная аллея была забита люксовыми иномарками, между которыми сновали парковщики. А я стояла посреди этой ярмарки тщеславия в простом кремовом платье, купленном на распродаже. В магазине оно казалось мне элегантным, но здесь, на фоне безумной роскоши, я чувствовала себя жалкой замарашкой.

Я ловила на себе косые взгляды, слышала перешептывания: «Вот она. Та самая простушка, на которой женился Алексей. Бедняжка, как же она здесь неуместна».

Маргарита нашла меня через пару минут, на ее лице играла ядовитая улыбка. «А, Алина, ты все-таки решилась прийти. Как… мило ты выглядишь», — протянула она. Рядом возникла Ксения в серебристом наряде, который, вероятно, стоил дороже всего моего гардероба за всю жизнь. «Мы так рады, что ты нашла время посетить собственный праздник», — добавила золовка с притворной сладостью.

Сладкий яд в шелковой обертке. Как только мы вошли в зал, Виктор тут же увел Алексея к «важным людям» обсуждать бизнес, бросив меня одну. Я осталась стоять столбом, мечтая лишь о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Но, как оказалось, ад только начинался.

Оркестр смолк, и Маргарита взяла микрофон, чтобы произнести тост. Она поблагодарила гостей, сказала несколько до тошноты лицемерных фраз о семейных ценностях, от которых мне захотелось рассмеяться. И вдруг она театрально схватилась за горло.

«Мое ожерелье! Ожерелье с редким розовым бриллиантом!» — вскрикнула она. В огромном зале повисла гробовая тишина. Двести человек замерли, глядя на хозяйку дома. «Его украли!» — заявила Маргарита, повышая голос до истерических нот. — «Это украшение стоит почти восемьдесят пять миллионов гривен, и еще час назад оно было на мне!»

По моей спине пробежал ледяной холод. Я внезапно поняла, к чему идет этот спектакль. Маргарита устремила взгляд прямо на меня, и в ее глазах я прочитала приговор. «Алина, ты же заходила ко мне в комнату. Я тебя видела!»

Двести пар глаз одновременно повернулись в мою сторону. Воздух застрял у меня в горле. «Я… я просто искала ванную комнату», — прошептала я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — «Я ничего не брала, клянусь!» Ксения тут же встала рядом с матерью, подливая масла в огонь. «Она врет! Я тоже видела, как она крутилась возле шкатулки. Вела себя очень подозрительно».

«Это какой-то бред», — мой голос дрожал от ужаса. — «Зачем мне красть ваше ожерелье? Я даже смотреть на него не хочу!» «Не хочешь?» — холодно усмехнулась свекровь. — «Все знают, что ты вышла за моего сына только ради денег. С самого начала ты охотилась за нашим состоянием. И вот оно, доказательство твоей сущности. Обычная воровка!»

По залу пополз шепот, люди начали доставать свои Айфоны, чтобы снимать происходящее. Я лихорадочно искала глазами Алексея, моля о спасении. Он стоял рядом с отцом. «Алексей, пожалуйста! Скажи им, что я никогда бы не сделала ничего подобного!» — взмолилась я, глядя ему прямо в душу.

Он посмотрел на меня, и на долю секунды мне показалось, что он сейчас вмешается. Но затем его взгляд метнулся к матери, к отцу, к толпе влиятельных гостей, и он… промолчал. Виктор сделал шаг вперед, его лицо было каменным. «Обыщите ее. Прямо сейчас, при всех. Если она невиновна, ей нечего скрывать»…