Семейный инцидент: как отец отреагировал, узнав, что зять отдал его подарок свекрови

«Я не это имела в виду», Лена почувствовала, как щеки горят. Артем встал. «Да твой отец каждый месяц что-нибудь привозит, то косметику, то конфеты, то еще что-то, а моя мать живет на копейке и ты не можешь на один вечер дать ей пальто? Неужели настолько чужая?» «Она не чужая, но пальто я не дам», Лена тоже встала.

«И не проси». Артем схватил куртку, ушел, хлопнув дверью. Медленно доедая пельмени, Лена стояла у окна, смотрела на темноту за стеклом.

«Ты его обижаешь», сказала свекровь тихо. «Артемушка добрый, заботливый, а ты его ставишь перед выбором, мать или жена». «Это не я ставлю», Лена не обернулась.

«Это вы». «Я?» Людмила рассмеялась. «Я просто хотела на юбилей пойти по-человечески.

Но если тебе жалко, ну что ж, пойду в своей драной куртке, пусть все увидят, какая у Артема жена». Она встала, надела куртку, потертую, выцветшую, с заедающей молнией. Посмотрела на Лену с укором.

«Ты его потеряешь», сказала она. «Мужчины не прощают, когда жена мать не уважает». И ушла.

Лена осталась одна. Села за стол, уронила голову на руки, пельмени остыли, укроп завял. Она сидела и слушала тишину.

Потом взяла телефон, хотела позвонить отцу, но передумала. Что она ему скажет? Что муж требует отдать подарок свекрови? Отец приедет, устроит скандал, Артем обидится еще больше. Нет, надо справляться самой.

Артем вернулся ночью, лег на диван в гостиной, даже не зашел в спальню. Лена не спала, слушала, как он ворочается, вздыхает. Утром он ушел на работу молча, даже не попрощался.

Так началась холодная война. Три дня они не разговаривали. Артем приходил поздно, ужинал на кухне один, смотрел телевизор.

Лена закрывалась в спальне, читала книги, которые не запоминались. По ночам она слышала, как он разговаривает с матерью по телефону. Тихо, долго.

Один раз услышала обрывок фразы «Да, мам, я понимаю, я подумаю». В субботу утром Лена проснулась поздно. Артем уже встал, на кухне варился кофе.

Она вышла, налила себе. Он сидел за столом с телефоном, что-то читал. «Доброе утро», сказала Лена.

«Доброе». Он не поднял глаз. «Артем, давай поговорим».

«О чем?» «Обо всем». «О нас?» «О твоей матери?» «Поговорим». «Ты эгоистка, Лена.

Моя мать нуждается в элементарной помощи, а ты отказываешь из-за какой-то тряпки». «Это не тряпка», Лена сжала чашку. «Это подарок от отца, очень дорогой и важный для меня».

«А моя мать для тебя не важна?» «Важна, но это не значит, что я должна отдавать ей свои вещи». «Не отдавать, а одолжить», Артем повысил голос. «На один вечер! Неужели ты настолько мелочная, а ты настолько слепой?» Лена тоже повысила голос.

«Ты не видишь, что она манипулирует тобой? Это не про юбилей, это про контроль. Она хочет показать, что ты выбираешь ее, а не меня». «Бред какой-то», Артем встал.

«Мама просто хочет хорошо выглядеть. Это нормально. Тогда пусть купит себе пальто сама».

«На что?» Артем встал. «На пенсию в 17 тысяч. Ты вообще понимаешь, как она живет?» «Понимаю, но это не моя проблема».

Он смотрел на нее долго, потом медленно кивнул. «Значит, не твоя проблема. Понятно.

Тогда вот, что я скажу, Лена. Мать вырастила меня одна. Отец пил, бил ее.

Я видел это в детстве. Она работала на трех работах, чтобы я поел, оделся, пил. Она отказывала себе во всем ради меня, и я не собираюсь отказывать ей сейчас, когда могу помочь.

Я не против помощи». Лена встала тоже. «Но пальто – это мое, и я решаю, давать его или нет».

«Хорошо». Артем надел куртку. «Решай, но знай, если ты откажешь, я запомню».

Он ушел. Лена начала стоять на кухне дрожащими руками, наливая вторую чашку кофе. Села, уставилась в окно.

За окном шел снег. Первый в этом году. Мокрый, тяжелый.

Он таял, едва касаясь земли. Вечером Артем не вернулся. Написал «Остаюсь у мамы.

Ей плохо. Давление подскочило». Лена не ответила.

Легла спать одна, укрывшись до подбородка. Она стояла на кухне в их старой квартире, пекла шарлотку. Обернулась, улыбнулась.

«Доченька, ты должна уметь говорить «нет», иначе тебя съедят». Лена проснулась в слезах. Артем вернулся в воскресенье вечером.

Молча переоделся, лег на диван. Лена вышла к нему. «Как твоя мама?» спросила она.

«Плохо. Хорошо». Он посмотрел на нее, и в его глазах была холодность, которую она не видела раньше.

«Лен, давай без игр. Ты дашь пальто или нет?» «Нет». Он кивнул, отвернулся к стене.

«Тогда нам не о чем говорить». Прошла неделя. Артем приходил поздно, уходил рано.

Они почти не пересекались. Лена пыталась начать разговор несколько раз, но он отмахивался. Артем.

Людмила звонила каждый день. Лена слышала обрывки. «Да, мам.

Нет, не дала. Ну и не надо. Обойдешься».

В пятницу Лена вернулась с работы и сразу почувствовала что-то не так. Воздух в квартире был другим, словно кто-то долго находился внутри. Она прошла в спальню, открыла шкаф.

Пальто исчезло. Лена спрыгнула вниз. Она перебрала все вешалки, заглянула на полки, под кровать.

Ничего. Пальто не было. Артем пришел через час.

Лена встретила его в прихожей. «Где пальто?», спросила она. Он снял ботинки, повесил куртку, лицо спокойное, даже равнодушное.

«Отвез маме», сказал он. Лена почувствовала, что он не прав. «Отвез маме», повторил он.

«Юбилей через неделю. Ей надо было примерить, подогнать по фигуре, если что». «Артем», Лена схватила его за руку.

«Это мой подарок. От отца. Ты не имел права».

«Имел», он высвободил руку. «Я твой муж, и моя мать важнее твоих капризов». «Капризов?», Лена почувствовала, как голос срывается, — это подарок за сорок тысяч.

Ну и что? Артём прошёл на кухню, открыл холодильник. Мама моя мать, она меня родила, вырастила, а твой отец что, привозит тряпки и думает, что купил твою любовь? Не смей так говорить про отца. А что я сказал не так? Он обернулся в глазах злость.

Он всю жизнь по дорогам мотается, тебя бросил с матерью, а теперь подарками совесть замаливает. А моя мать всю себя отдала, и ты ей пальто на вечер пожалеть не можешь. Вот и я решил за тебя.

Отвёз. Пусть носит. Лена стояла и смотрела на него, на этого чужого человека, который когда-то обещал любить и уважать её, человека, который сейчас оправдывал кражу заботой о матери.

Ты украл у меня, сказала она тихо, украл и отдал своей матери. Не украл, а взял. Артём достал из холодильника йогурт.

Мы муж и жена, у нас всё общее. Нет, Лена покачала головой, не всё, это был подарок мне, лично мне. Ну, теперь подарок маме.

Он сел за стол, открыл йогурт. Смирись. Лена развернулась и вышла из кухни.

Схватила телефон, набрала номер Людмилы. Та ответила после третьего гудка. Аля, Леночка, голос сладкий, довольный, верните пальто, сказала Лена.

Какое пальто, деточка? Вы прекрасно знаете, какое. Артём вам его привёз. А, это? Людмила рассмеялась.

Ну да, привёз, я так рада. Спасибо тебе, Лёночка, что разрешила. Артёмушка говорил, ты согласилась одолжить.

Я не соглашалась. Как не соглашалась? Голос стал невинным. Но он же привёз.

Значит, ты разрешила. Зачем мне врать? Лена сжала телефон так, что побелели костяшки. Людмила, это не одолжить, это украсть.

Верните пальто немедленно. Ой, деточка, какие слова! Свекровь прицокнула языком. Украсть! Между родными людьми так не говорят.

Я одолжила, на юбилей схожу, верну. Что ты переживаешь? Я хочу его сейчас. Сейчас не могу, я уже легла спать.

Приезжай завтра, отдам. Я сейчас приеду. Не надо.

Голос стал жёстким. Я сказала, завтра, немаленькая, потерпишь. Людмила повесила трубку.

Лена швырнула телефон на диван, вышла на балкон. Ноябрьский воздух бил в лицо, холодный и влажный. Она стояла, вцепившись в перила и пыталась дышать ровно.

Артём вышел через 10 минут. Ты чего на балконе? Замёрзнешь. Отстань.

Лен, ну хватит уже. Он подошёл, попытался обнять. Это всего лишь пальто.

Мама вернёт через неделю. Лена оттолкнула его. Ты украл у меня подарок отца.

Ты понимаешь это? Я не украл. Я взял на время. Без моего разрешения…