Семейный инцидент: как отец отреагировал, узнав, что зять отдал его подарок свекрови

Это кража. Артём вздохнул, потёр лицо ладонями. Господи, ну что ты как маленькая.

Это моя мать, она важнее любого пальто. Нет, Лена посмотрела ему в глаза, не важнее. Я твоя жена, я должна быть важнее.

Ты моя жена, согласился он, но она моя мать и я не собираюсь выбирать. Ты уже выбрал. Лена вернулась в квартиру, закрылась в спальне.

Она легла на кровать и смотрела в потолок. Телефон завибрировал. Сообщение от отца.

Как дела, дочка? Пальто носишь? Лена не ответила. Не могла. Слёзы катились по щекам, горячие и злые.

Она вытирала их, но они всё шли и шли. Утром она встала рано, оделась. Артём ещё спал на диване.

Лена тихо вышла из квартиры, поймала такси, назвала адрес Людмилы. Свекровь жила в старом доме на окраине, пятый этаж без лифта. Лена поднялась, позвонила в дверь.

Людмила открыла не сразу, минут через пять. Стояла в халате, недовольная. Чего так рано? Спросила она.

Пальто? Сказала Лена. Отдайте. Да не готово оно ещё.

Людмила зевнула. Я в ателье отнесла, подшить надо. Длинное оказалось.

В какой ателье? На Соборной. Золотая иголка. Отдам в среду, сказали.

Вы отнесли в ателье моё пальто? Лена почувствовала, как в висках стучит. Без разрешения? Ну а что такого? Свекровь пожала плечами. Всё равно длинное.

На мне волочилось. Вот я и решила подшить. За свой счёт, между прочим.

Триста заплатила. Лена развернулась и пошла к лестнице. Людмила крикнула ей вслед.

Ты чего обиделась? Я же лучше хотела. Лена не обернулась. Спустилась, вышла на улицу.

Поймала такси, назвала адрес ателье. Приехала через двадцать минут. Ателье ещё не работало.

Открывались в десять. Лена ждала на улице. Курила сигарету за сигаретой.

В десять ровно дверь открылась. Вышла женщина средних лет, в фартуке. Вы по записи? Спросила она.

Нет. Лена вошла внутрь. Я за пальто.

Замшовое, песочное. Вам вчера его принесли? Женщина нахмурилась, полистала журнал. Да, есть такое.

Людмила Михайловна приносила. А вы кто? Невестка. Пальто моё.

Она принесла без разрешения. Ну, вообще-то она заказчик. Женщина развела руками.

Я не могу отдать вам без её согласия. Это моё пальто. Лена достала паспорт.

Вот, смотрите. Я могу подтвердить, что оно моё. Паспортом пальто не докажешь.

Женщина покачала головой. У вас чек есть? Документы? Чека не было. Отец выбросил.

Послушайте. Лена попыталась говорить спокойно. Это подарок от отца.

Очень дорогой. Свекровь взяла без спроса. Пожалуйста, отдайте.

Не могу. Женщина твёрдо покачала головой. Пусть Людмила Михайловна придёт.

Напишет согласие. Тогда отдам. Лена вышла на улицу.

Села на лавочку рядом с ателье. Уронила голову на руки. Хотелось кричать, бить, крушить.

Но она сидела и дышала. Считала вдохи и выдохи. Телефон завибрировал.

«Артём, ты где?» Лена не ответила. Вызвала такси. Вернулась домой.

Артём ждал в прихожей, встревоженный. «Ты куда уезжала?» «Я проснулся, тебя нет». «К твоей матери?» Лена прошла мимо него.

«За пальто». «И что?» Она отнесла его в ателье. «Подшивать?» «Без моего разрешения».

Артём помолчал. «Ну…» Она хотела, как лучше. Длинное ведь было.

«Артём…» Лена обернулась. «Ты вообще слышишь, что я говорю?» Она взяла моё пальто, отнесла в ателье, укоротила под себя. «Это уже не одолжить, это присвоить».

«Не драматизируй». Он отмахнулся. «Ну подшила, верну потом, удлинить можно».

«Нет, нельзя, замшу нельзя удлинить». «Ну тогда носи так». Лена смотрела на него и не узнавала.

Этот человек когда-то говорил, что любит её. Обещал быть рядом, поддерживать. А сейчас оправдывал кражу, манипуляции, неуважение.

Оправдывал, потому что это делала его мать. «Я позвоню отцу», сказала она. «Не надо».

Артём нахмурился. «Зачем его расстраивать? Потому что он должен знать. Лена не усугубляй.

Мама вернёт пальто через неделю. Отец даже не узнает». «Узнает».

Лена достала телефон. «Я ему скажу». Артём выхватил телефон из её рук, сжал в кулаке.

«Не надо», — повторил он, — «я прошу тебя, не звони. Отдай телефон. Пообещай, что не позвонишь.

Отдай». Они стояли друг напротив друга, и между ними была пропасть, которую уже невозможно было перешагнуть. Артём медленно протянул телефон.

Лена взяла, развернулась, закрылась в ванной, села на край ванны, набрала номер отца. Он не взял трубку. «В рейсе».

Она написала. «Пап, позвони, когда сможешь. Срочно».

Вечером отец перезвонил. Лена рассказала всё. Про требования свекрови, про кражу, про ателье.

Отец слушал молча. Когда она закончила, он долго не говорил. Потом спросил.

«Адрес их дай. Я сейчас приеду». «Не надо, пап.

Ты же в рейсе». «Плевать. Разгружусь и приеду».

«Папа, не надо скандала, пожалуйста». Он помолчал. «Хорошо.

Но через неделю я приезжаю. И если пальто не вернут, я сам заберу». «Хорошо».

Они попрощались. Лена вышла из ванной. Артём сидел на диване, смотрел телевизор.

Она прошла мимо, легла спать. Он не пришёл в спальню, остался на диване. Неделя тянулась мучительно.

Артём почти не разговаривал. Приходил поздно. Людмила звонила каждый день, спрашивала сына, не передумала ли Лена, не простила ли.

Артём отвечал. «Нет, мам. Она упертая».

В среду Людмила забрала пальто из ателье. Написала Лене. «Всё готово? Красота.

Спасибо, что одолжила». Лена не ответила. В пятницу отец приехал.

Приехал поздно вечером, усталый, но решительный. Артём открыл дверь, поздоровался сдержанно. Виктор Иванович кивнул, прошёл на кухню.

Лена поставила чайник. «Где пальто?» спросил отец. «У свекрови».

Лена села напротив. «Юбилей завтра. Она собирается в нём пойти».

Виктор Иванович посмотрел на Артёма. «Дочка, а почему ты не носишь замшевое пальто, что я тебе привёз из Германии?» спросил он. Лена открыла рот, но Артём её опередил.

«А я это пальто своей матери отдал!» сказал он гордо, глядя тестью в глаза. Виктор Иванович побледнел. Виктор Иванович побледнел…