Скрытая связь: что жена олигарха поняла о своем прошлом, увидев человека, открывшего дверь

На первом же допросе он начал давать показания, пытаясь свалить все. Он принял всю вину на директора клиники и подчиненных. Елена подала на развод.

Она больше не хотела иметь ничего общего с этим человеком. Ее адвокаты начали процесс раздела имущества. Прошел месяц.

Состояние Максима не улучшалось. Он начал говорить, но его ответы были односложными. Он никого не хотел видеть, кроме матери.

С ней он мог сидеть часами, просто молча, глядя в окно. Однажды Елена принесла в палату ту самую серебряную птичку. Она нашла ее в камине среди остывшей золы.

Огонь только закоптил ее, но не уничтожил. «Я хочу вернуть тебе это», сказала она, вкладывая погремушку ему в ладонь. «Я оставил ее тебе тогда, в роддоме».

Максим посмотрел на птичку. Его пальцы коснулись холодного металла. Он вертел ее в руке, и вдруг его лицо изменилось.

В его глазах промелькнуло что-то… Тень воспоминания. Отголосок далекого чувства. Птичка прошептал он.

У меня была такая. В детстве. Мне ее подарили родители.

Приемные. Он поднял на нее взгляд, и в нем впервые за все это время появилась осмысленность. Они говорили, что это подарок от ангела-хранителя.

Они погибли. Его голос дрогнул. «Я остался один».

«Ты не один», сказала Елена, «У тебя есть я». «Я всегда буду с тобой». Она видела, как ружится ледяная стена, которую он выстроил вокруг себя.

Слезы покатились по его щекам. Первые слезы за долгие месяцы. Он плакал, как ребенок, уткнувшись ей в плечо.

А она гладила его по волосам и шептала, «Все будет хорошо, мой мальчик». «Теперь все будет хорошо». В тот день к нему начала возвращаться память.

Он вспомнил все. И приемных родителей. И свою мечту построить дом.

И девушку Аню. И тот роковой звонок. Он рассказал матери, что человек от отца обманом заманил его навстречу, а потом его схватили и увезли в клинику.

Рябинин, узнав об этом, возобновил свое старое расследование. Он понял, что история Максима может быть ключом к другим, нераскрытым преступлениям. Он снова поднял дело о пропавшем мальчике Иванове и начал искать новые ниточки.

И одна из этих ниточек привела его к бывшему начальнику службы безопасности отца Иванова. Тому самому, который сейчас работал на Воронцева. Круг замкнулся.

Рябинин понял, что за всеми этими преступлениями стояла одна и та же организация, одна и та же схема. Похищение, изоляция, шантаж. И Воронцев был не просто одним из клиентов этой системы, он был одним из ее создателей.

Предстоял финальный бой. Рябинин, собрав все документы, доказательства, показания Максима, финансовые документы из папки Елены, свидетельства анонимного сотрудника клиники и новые данные по делу Иванова, пошел к своему старому другу в Следственный комитет. Это не просто похищение, сказал он, раскладывая бумаги на столе.

Это организованная преступная группа, которая действовала годами. Воронцев лишь верхушка айсберга. Следователь, изучив материалы, присветил.

Да, здесь тянет на пожизненное. Будем брать всю цепочку, начиная с Воронцева. Елена в это время была полностью поглощена заботой о сыне.

Максим медленно, но верно шел на поправку. К нему возвращались эмоции, интересы, желания. Он начал выходить на прогулки в больничный сад читать книги, которые приносила мать.

Однажды он спросил. Мам, а что с Аней? Девушка, из которой я встречался. Елена не знала, что ответить.

Она даже не думала о ней всё это время. Я… я не знаю, сынок. Я попробую её найти.

Рябинин помог. Через два дня у Елены был адрес Ани. Она жила в том же Белореченске.

Елена решила ехать сама. Ей нужно было посмотреть в глаза этой девушки, которая любила её сына. Она нашла её в маленькой квартирке на окраине города.

Маленькая девушка с большими грустными глазами. Вы… начала Елена. Но Аня её перебила.

Я знаю, кто вы. Вы мама Максима. Я видела вас по телевизору.

Она пропустила её в скромно обставленную комнату. Он нашёлся? Он жив? Жив, кивнула Елена. Он в больнице, восстанавливается.

Аня заплакала, закрыв лицо руками. Я думала, он просто бросил меня и уехал, не сказав ни слова. Я искала его, звонила.

А его, оказывается… Они проговорили несколько часов. Аня рассказала, как они познакомились с Максимом, как он мечтал построить дом, как они собирались пожениться. Он очень хороший, говорила она сквозь слёзы.

Самый лучший. Он никогда бы не уехал просто так. В этот момент из соседней комнаты донёсся детский плач.

Аня вздрогнула. Возможно… Она скрылась за дверью и вернулась через минуту, держа на руках крошечный свёрток. Это Лёша, сказала она.

Её лицо озарило нежная улыбка. Алексей Максимович. Он родился три месяца назад.

Елена замерла. Она смотрела на маленькое личико, на тёмный пушок на голове, на крошечные ручки, сжатые в кулачки. Мой… Мой внук? Аня кивнула.

Максим даже не знал, что я беременна, когда уехал. Елена подошла ближе и коснулась пальцем тёплой щёчки младенца. Малыш открыл глаза.

И в этих глазах синих, как весеннее небо, она увидела своего Максима, своего мальчика. Слёзы снова подступили к горлу, но это были уже другие слёзы. Слёзы не горя, а счастья.

Она, потерявшая сына, обрела не только его, но и сделала ей царский подарок. Она стояла на пороге новой жизни. Жизни, в которой она будет не только матерью, но и бабушкой.

Жизни, полной новых забот, новых радостей, нового смысла. Вся борьба, весь страх, вся боль, всё было не зря. Она дошла до конца своего тёмного коридора и увидела свет.

Возвращение в столицу было похоже на полёт. Елена сидела в купе поезда, а она увидела своего Лёши, которую ей дала Аня и не могла поверить в реальность происходящего. Внук.

У неё есть внук. Эта мысль согревала её, наполняла силой, давала уверенность, которой ей так не хватало все эти годы. Она больше не была одинокой, сломленной женщиной.

Она была главой семьи. Первым делом, приехав, она отправилась в больницу к Максиму. «Я нашла её», — сказала она, «Аню».

«Как она?» Он с тревогой посмотрел на мать. «Она ждала тебя. Всё это время».

И Елена сделала паузу, доставая фотографию. Она ждала не одна. «Знакомься, сынок.

Это Алексей Максимович». «Твой сын». Максим взял фотографию дрожащими руками.

Он смотрел на изображение младенца, и его лицо выражало целую гамму чувств. Изумление, неверие, нежность, боль. «У меня есть сын».

Он поднял на мать глаза, полный слёз. «Я должен быть там. С ними.

Я так много пропустил». «Ты будешь?» — твёрдо пообещала Елена. «Я заберу их сюда.

Мы все будем вместе». На следующий день она позвонила Ане и сказала, «Собирай вещи. Ты и Лёша переезжайте в столицу».

Но… растерялась девушка. «У меня здесь работа, у тебя здесь никого нет». «Мягко, но настойчиво», — сказала Елена.

«А там тебя ждёт Максим. И я». «Твоя семья».

Через неделю Аня с Лёшей уже были в столице. Елена сняла для них уютную квартиру рядом с больницей. Первая встреча Максима с сыном была невероятно трогательной.

Он сидел в инвалидном кресле, ноги ещё плохо слушались. И держал на руках маленький тёплый комочек, боясь пошевелиться. Он смотрел на сына, и в его взгляд была вся любовь, вся нежность, которую он не мог выразить словами.

Аня и Елена стояли рядом, и обе плакали. Две женщины, которые любили одного мужчину, и которых теперь навсегда связал этот маленький человечек. Суд над Константином и его подельниками стал главным событием года.

Процесс был громким, скандальным. Всплывали всё новые и новые подробности деятельности преступной группы. Оказалось, что клиника начали уничтожать и уничтожать.

Но эта надежда была лишь одним из их активов. Они занимались рейдерскими захватами, шантажом, похищениями. Константин до последнего пытался выкрутиться, сваливал вину на подчинённых, на покойного отца Иванова, на кого угодно, только не на себя.

Но доказательства были неопровержимы. Приговор был суровым. Константин Воронцов получил 22 года лишения свободы в колонии от 10 до 15 лет…