Таинственный шепот: как предложение незнакомца «подыграть» изменило ход свадьбы

— Ты не против, если я сяду рядом и сделаю вид, что мы вместе? — спросил незнакомец, но в голосе звучало, что решение уже принято, и он просто оказывает мне услугу, которую невежливо было бы отвергнуть.

Я молча покачала головой, не в силах произнести ни слова. Горло сдавило комком эмоций: облегчения, благодарности, недоверия. Впервые за весь этот кошмарный, унизительный вечер я почувствовала себя не невидимкой, ни объектом жалости, ни семейным позором, а просто человеком. Живым человеком, которого кто-то заметил и решил защитить.

— Илья, — представился он, протягивая мне руку для пожатия. Его рукопожатие было теплым, крепким, уверенным. — Кузен Алексея. Родом из Киева, но последние пять лет живу и работаю в Праге. Приехал на свадьбу двоюродного брата и попал, похоже, на весьма интересное семейное представление. А ты, если я правильно понял из всех этих разговоров вокруг, та самая старшая сестра невесты, которую срочно нужно спасать от ужасного проклятия вечного одиночества.

В его голосе звучала легкая ирония, но без злости, скорее с сочувствием. Я невольно рассмеялась — впервые за весь вечер это был настоящий, искренний смех, а не натянутая улыбка вежливости.

— Да, это я. Анна. Семейный проект благотворительности, объект всеобщей жалости и непрошеных советов.

— Ну, с этой минуты больше нет, — сказал он с той самой обезоруживающей, озорной улыбкой, от которой в уголках его глаз появились морщинки.

Он придвинул стул ближе, сел рядом со мной, положил руку на спинку моего кресла и слегка наклонился ближе — ровно настолько, чтобы со стороны все выглядело так, будто мы пара, которая давно и хорошо знает друг друга, пара с историей и близостью.

Эффект был мгновенным и ошеломляющим. Я почти физически почувствовала, как волна внимания прокатилась по залу. Сначала несколько человек за соседним столом повернули головы в нашу сторону, переглянулись, начали что-то шептать. Потом еще кто-то заметил. Шепот распространялся, как круги по воде — быстро, неудержимо, захватывая все больше гостей.

Марина, которая все еще стояла у бара и обсуждала что-то с организатором праздника, видимо, почувствовала изменение атмосферы. Она резко повернула голову в мою сторону, и я видела, как ее лицо меняется: от беззаботности к удивлению, от удивления к недоверию. Ее безупречная свадебная улыбка на мгновение застыла, дрогнула, исказилась. А потом она стремительно направилась к нашему столу, и ее белоснежный шлейф скользил за ней по полу, как хвост разъяренной кометы.

— Аня! — произнесла она, и голос прозвучал на полтона выше обычного, с плохо скрытыми нотками панического удивления. — Я совершенно не знала, что ты знакома с Ильей. Ты мне ни разу не говорила. Как долго вы знакомы? Откуда?

Вопросы сыпались один за другим: быстро, напористо, требовательно.

— Старые друзья, — спокойно ответил Илья, и его рука легко, естественно коснулась моей руки, лежащей на столе, так, будто он делал это тысячу раз, будто это был привычный жест близости. — Просто давно не виделись, потерялись из виду на какое-то время. Знаешь, как это бывает: жизнь, работа, расстояние.

Марина прищурилась, и я видела, как в ее голове лихорадочно работает механизм, пытаясь найти логику, восстановить картину, понять, что происходит. Ее идеально нарисованные брови слегка поползли вверх от недоумения.

— Правда? Очень странно, — протянула она, пытаясь сохранить контроль над ситуацией. — Аня совершенно ни разу никогда о тебе не упоминала. Даже намека не было. А мы ведь сестры, делимся всем.

— Я предпочитаю держать личную жизнь при себе, — ответила я, и вдруг почувствовала, как во мне просыпается что-то забытое — уверенность, чувство собственного достоинства, право на личные границы. — Ты же знаешь, Маришка, какая я зануда в вопросах баланса между работой и личной жизнью. Не люблю выносить все на всеобщее обозрение.

Укол был тонким, но Марина его почувствовала. Ее улыбка стала еще более натянутой. Ситуация была почти комичной: весь вечер Марина старательно, методично выставляла напоказ мое одиночество, мое якобы жалкое существование без мужчины, а теперь стояла передо мной, сгорая от любопытства и пытаясь выудить подробности отношений, которые появились из ниоткуда и разрушили весь ее тщательно срежиссированный спектакль унижения.

— Как замечательно, — выдавила она наконец, и в голосе прорезались плохо скрытые нотки зависти и раздражения. — И как давно вы… снова общаетесь? Это серьезно?

— Достаточно давно, чтобы понимать друг друга, — спокойно ответил Илья с той самой загадочной полуулыбкой, которая явно сводила Марину с ума, потому что не давала никакой конкретной информации, но намекала на многое.

Марина постояла еще несколько секунд, явно надеясь выудить хоть что-то еще, но Илья спокойно развернулся ко мне и начал что-то рассказывать о последней поездке в Альпы, полностью игнорируя ее присутствие. Марина была вынуждена уйти, и я видела, как она направилась прямиком к Кристине, схватила подругу за локоть и начала нервно, быстро что-то шептать ей на ухо, то и дело бросая в нашу сторону недоуменные, раздраженные взгляды.

Когда она наконец отошла достаточно далеко, Илья наклонился ко мне и тихо прошептал прямо в ухо:

— Выглядело так, будто она откусила целый лимон вместе с кожурой.

Я не удержалась от смеха — настоящего, глубокого, освобождающего смеха, который родился где-то в животе и вырвался наружу, смывая весь стыд и унижение последних часов…