Таинственный шепот: как предложение незнакомца «подыграть» изменило ход свадьбы

Я сидела, улыбалась и наблюдала за этим спектаклем лицемерия со странным чувством. С одной стороны, это было приятно — видеть, как меняется отношение, как люди, которые час назад жалели меня, теперь завидуют. С другой — было горько осознавать, что моя ценность в глазах этих людей выросла не потому, что я изменилась или они узнали меня лучше. А просто потому, что рядом со мной оказался «правильный» мужчина с правильным статусом и правильным банковским счетом.

Но настоящий, абсолютный триумф, кульминация всего вечера случилась во время традиционной церемонии бросания подвязки невесты. Когда Алексей, уже порядком выпивший и веселый, готовился кинуть подвязку холостым мужчинам, собравшимся на танцполе с шутками, подначками и пьяными выкриками, Илья спокойно, без суеты поднялся со своего места и вышел в центр — уверенный и расслабленный, как будто это был его собственный праздник, а не свадьба двоюродного брата.

— Илья, постой, ты же вроде как не холостяк! — выкрикнула Марина, и в ее голосе прорезалась настоящая, неприкрытая паника. — Ты же с Аней. Это для холостых.

Он обернулся, посмотрел сначала на меня, потом на Марину, и на его губах появилась та самая легкая, обезоруживающая полуулыбка.

— Технически я все еще холостяк, Марина. Просто мы с Аней не торопимся с официальностями, узнаем друг друга заново, не спешим. Наслаждаемся процессом.

Подвязка, будто повинуясь какой-то высшей, ироничной справедливости судьбы, описала дугу в воздухе и упала прямо в руки Ильи. Не знаю, случайно ли Алексей направил ее именно туда, или это действительно была чистая случайность, игра судьбы, но эффект превзошел все мои самые смелые ожидания и фантазии.

По старой свадебной традиции мужчина, поймавший подвязку, должен надеть ее на ногу девушке, которая поймала букет невесты. Но Оля, двадцатичетырехлетняя кузина Алексея, уже давным-давно ушла на улицу курить и болтать с подружками, совершенно забыв про все эти традиции и ритуалы.

— Ой, кажется, у нас проблема. Девушка с букетом пропала, — объявил ведущий Андрей с деланным огорчением. — Нужна срочно доброволица. Кто хочет примерить счастливую подвязку?

Все взгляды — абсолютно все взгляды в зале — устремились на меня. Илья посмотрел на меня с немым вопросом в глазах, и я, чувствуя, как сердце бешено, оглушительно колотится где-то в горле, медленно кивнула. Под взрыв аплодисментов, свист, улюлюканье и радостные крики гостей я встала и прошла в центр танцпола. Села на приготовленный стул.

А Илья опустился передо мной на одно колено, медленно, красиво, как в кино, и бережно, почти благоговейно взял мою ногу в руки. Когда его пальцы коснулись моей кожи, медленно, осторожно надевая кружевную подвязку, между нами словно пробежал мощный электрический разряд. Я подняла взгляд и встретилась с его глазами, и в этот момент поняла с абсолютной, кристальной ясностью: это больше не игра. Возможно, это никогда и не было игрой. В его взгляде читалось что-то глубокое, серьезное, что заставило мое сердце замереть, а потом забиться с удвоенной силой. Это был взгляд мужчины, который видит перед собой женщину — настоящую, живую, интересную ему.

Марина стояла в стороне у стены, бледная, с натянутой до предела улыбкой, вцепившись в бокал шампанского так сильно, что костяшки пальцев побелели. Она наблюдала, как ее жалкая, одинокая сестра превращается в центр внимания, в героиню романтической истории.

Когда праздник подошел к концу, Илья проводил меня к машине. На парковке, вдали от любопытных взглядов, я наконец смогла выдохнуть все напряжение этого невероятного вечера.

— Спасибо, — сказала я, и голос дрогнул. — Я знаю, что все это была игра, но ты спас меня от самого унизительного вечера в моей жизни.

— Почему ты так уверена, что это была игра? — спросил он серьезно, останавливаясь и поворачиваясь ко мне лицом.

— Потому что ты почти совсем не знаешь меня, — ответила я.

— Я знаю достаточно, — сказал он, делая шаг ближе. — Знаю, что ты добрая, даже когда люди вокруг этого не заслуживают. Что у тебя хватило силы выстоять среди всех насмешек и не сломаться. Что ты красивая — внутри и снаружи. И что твоя сестра просто дура, если не понимает, какое сокровище ты для своей семьи.

Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, но это были совсем другие слезы — не слезы унижения и боли.

— Аня, — произнес Илья мягко. — Я понимаю, что все началось как спасательная операция. Но между первым танцем и этим моментом все перестало быть игрой для меня. Совсем перестало.

Он достал визитку и написал на обратной стороне свой личный номер.

— Если захочешь увидеться снова — не ради мести, не ради доказательств, а просто потому, что тебе этого хочется, — позвони. В любое время.

Я взяла визитку дрожащими пальцами…