Тайна кондиционера: что обнаружил мастер в приборе, который муж запрещал чинить

— Муж… Точнее, мастера, которых он нанял.

Николай покачал головой.

— Здесь нет следов мастеров. Тут все на соплях, на изоленте, но сделано хитро.

Он поднял на меня глаза.

— Вам и детям часто бывает плохо в этой комнате? Головокружения? Тошнота?

Меня как громом поразило. Витамины. Запрет трогать пульт. Странный запах. Наша болезнь.

— Да… — прошептала я. — Постоянно.

— Собирайте детей, — тихо, но твердо сказал Николай. — Документы, деньги. Ничего больше не берите, одежда может быть пропитана. Уходите из квартиры немедленно. Я вызываю полицию и МЧС.

— Полицию?

— Девушка, это покушение. Здесь, в контейнере, яд. Вас травили. Медленно и методично.

Мир вокруг меня пошатнулся и рухнул. Стены родной квартиры вдруг показались пастью чудовища.

Я помню следующие полчаса урывками. Я бегала по квартире, хватая паспорта, свидетельства о рождении, карточки. Я вытащила детей из кухни.

— Мама, мы гулять? — удивился Тёма.

— Да, малыш, мы едем в путешествие. Быстро, обувайся!

Николай помог нам спуститься. Он остался у подъезда ждать службы, буквально вытолкав нас в такси.

— Езжайте к подруге. И не вздумайте звонить мужу.

В квартире Светы я наконец дала волю истерике. Я выла, запершись в ванной, включив воду, чтобы дети не слышали. Осознание накрывало волнами: человек, с которым я спала в одной постели, отец моих детей, превратил наш дом в газовую камеру.

Вечером позвонила следователь, Алена Викторовна. Сухой, профессиональный голос, который немного дрогнул в конце.

— Марина Александровна, мы изъяли устройство. Экспресс-анализ показал наличие паров ртути и соединений таллия. Промышленный яд. Вам всем нужна срочная госпитализация. Скорая уже выехала по адресу вашей подруги.

Ночь в больнице была адом. Капельницы, анализы, испуганные глаза детей. Настю рвало. Тёма плакал, не понимая, почему ему колют иголки.

Врач-токсиколог, седой мужчина с усталыми глазами, вызвал меня в коридор под утро.

— Вы родились в рубашке, мамочка. Концентрация яда была рассчитана на накопительный эффект. Еще два-три месяца, и начался бы необратимый отказ почек и печени. У детей — отек мозга. Вы успели в последний момент. Мы начали детоксикацию, прогноз благоприятный, но лечение будет долгим.

На следующий день в палату пришла Алена Викторовна. Она выглядела мрачнее тучи.

— Мы взломали переписку вашего мужа. Он не в Одессе. Он в Киеве, в квартире своей любовницы Алины Сергеевой. У них там вторая семья, девочке четыре года.

Она положила передо мной фотографии. Виктор, улыбающийся, загорелый, держит на руках девочку, очень похожую на него. Рядом — молодая блондинка.

— Но самое страшное не это. Читайте.

Это была распечатка чата с контактом «Мама». Галина Петровна.

«С витаминами ты прогадал, Витюша. Они забывают их пить, я же говорила. Нужен метод, который не зависит от этой идиотки. Воздух. Они же дышат?»

Ответ Виктора: «Ты гений, мам. Я нашел схему устройства в даркнете. Закажу компоненты по частям. Через полгода квартира будет свободна, и мы продадим её. Хватит на дом в Испании для нас с Алиной».

Моя свекровь. Женщина, которая пекла пирожки по выходным. Она искала в интернете способы убить внуков.

— Мы арестовали Виктора в Москве. Алину и Галину Петровну тоже взяли. Они уже дают показания, валят всё друг на друга, — сказала следователь. — Но у меня для вас есть еще новости. Плохие.

Она отвезла меня (с разрешения врачей) обратно в мою квартиру. Там работали криминалисты в защитных костюмах.

— Мы проверили всё, — сказала Алена Викторовна. — Виктор подстраховывался.

Она подвела меня к вентиляционной решетке на кухне. Она была снята. Внутри лежала маленькая коробочка с серым порошком.

— Модифицированный крысиный яд. Он планировал начать подсыпать его в еду, если кондиционер не сработает достаточно быстро.

Потом мы спустились в гараж. Мой старенький «Форд», на котором я возила детей в школу…