Тайна прошлого: что связывало жену миллионера с детьми, которых он встретил
«Последний раз я видел ее с сумкой хлеба и лекарств. Я прогнал ее». «Сказал, что не заслуживаю помощи».
«А теперь?» «Она не винила тебя», — сказал Александр. В дневнике она писала. «Михаил неплохой человек, он просто забыл дорогу».
Повисло долгое молчание. Потом Михаил поднял голову. «А девочки?» «Живы.
Со мной. Думают, что их отец умер». «Пусть так и будет», — горько усмехнулся он.
«Им нужен кто-то лучше, чем я». Александр покачал головой. «Нет.
Им нужен отец, который живет, работает и учится быть другим. Иначе все, что делала Лилия, потеряет смысл». Михаил долго смотрел на него, потом прошептал.
«А если они не простят?» «Тогда хотя бы узнают правду». Лилия верила, что свет возвращается, если человек готов его принять. Снаружи гудел поезд, гулко и ровно.
Михаил встал. «Я приду. Только… помоги мне не сбежать».
«Помогу», — твердо ответил Александр. Прошла неделя. Зима отступала, снег таял на крышах.
Ткаченко переоборудовал часть усадьбы под детскую комнату. Ирина помогала развешивать рисунки. Элина кормила уличных котят.
По утрам они пекли хлеб, смеялись. Иногда Ирина садилась к старому пианино, на котором играла Лилия, и тихо подбирала ноты. В один из вечеров, когда камин уже уютно потрескивал, Александр привел в дом Михаила.
Девочки стояли у лестницы, глядя настороженно. Мужчина снял шапку, переминаясь с ноги на ногу. Его рубашка была выцветшая, руки грубые, но в глазах читался не страх, а жгучий стыд.
«Это…», — начал Александр. «Я знаю», — перебила Ирина. «Это тот, кто приходил в приют чинить крышу».
Михаил кивнул. «Тогда я не смог сказать, кто я на самом деле. Не имел права». Элина прижалась к сестре.
«Ты… правда наш папа?» Он опустился на колени. «Если сердце все еще способно любить, да. Я ваш отец.
Но я не требую прощения». Тишина повисла тяжело. Ирина смотрела в пол, потом шагнула вперед, держа в руках белый цветок.
Мама говорила, что прощение — это не забыть, а помнить без боли. Михаил не выдержал, слезы блеснули на грязных щеках. Элина подошла и положила ладонь ему на плечо.
Александр отвернулся, чтобы скрыть собственные слезы. «Лилия», — подумал он, — «если ты смотришь сейчас на нас, ты видишь, как все возвращается. С тех пор жизнь потекла иначе».
Дом наполнился звуками, смехом, голосами, запахом свежего хлеба. София приходила по выходным, привозила книги. Михаил помогал чинить крышу, возился с садом.
А во дворе снова зацвели первые лилии. Однажды Ирина подошла к Александру с листком, на нем детским почерком было написано. «Дом Лилии».
«Можно повесить это на воротах?» — спросила она. «Конечно», — улыбнулся он, — «пусть все знают, что здесь живет ее свет». Поздним вечером, когда девочки уже спали, Михаил сидел у камина, глядя на фото Лилии на стене.
«Никогда не думал, что смогу дышать спокойно», — сказал он. «Она спасла нас всех». Александр кивнул.
«Лилия умела любить не словами, а делами. Теперь это наш долг — хранить ее свет». Ветер за окном стих.
В камине треснуло полено. Александр поднял глаза на портрет. В мягком свете лампы казалось, будто Лилия улыбается.
Спокойно, благодарно. Весна пришла тихо. С первыми лучами солнца сад за домом ожил.
Белые лилии подняли свои головы. Ветер шептал в ветвях деревьев. На воротах висела новая табличка — «Дом Лилии».
Под ней — ленты, сплетенные руками детей. Во дворе суетились ребята. Ирина и Элина вместе с другими детьми из приюта готовили первый урок.
Старый особняк стал маленькой школой, о которой мечтала Лилия. София расставляла парты, Михаил чинил лавку, а Александр стоял у окна, держа в руках старую записную книжку жены. «Любить — значит строить заново»…
