Тайное послание: почему дочь попросила маму покинуть семейный ужин
В ее страхе было что-то настолько осязаемое, реальное, что по моей спине пробежал предательский холодок. Что могло до такой степени напугать моего ребенка? Что она знала такого, о чем я даже не догадывалась? Я быстро схватила сумку и ключи от машины. Мы застали Андрея в гостиной, он уже оживленно беседовал с двумя мужчинами в дорогих костюмах.
«Андрей, извини», — прервала я их беседу, — «голова разболелась просто невыносимо. Я быстро съезжу в круглосуточную аптеку, куплю что-нибудь посильнее. Лера поедет со мной, проветрится».
Его дежурная улыбка на секунду застыла, словно маска дала трещину, но тут же вернулась на место. Он повернулся к гостям с извиняющимся видом. «Жена немного приболела», — пояснил он.
«Возвращайтесь скорее», — добавил он, сверля меня взглядом. В его глазах мелькнуло что-то темное, что я не смогла прочесть. Как только мы сели в салон автомобиля, Лера начала мелко дрожать.
«Езжай, мам», — сказала она, не сводя расширенных глаз с фасада нашего дома, будто ожидала, что он сейчас взорвется. «Просто уезжай отсюда». «Я все объясню по дороге».
Я завела двигатель и выехала за ворота, а в голове вихрем крутились сотни вопросов. Насколько все должно быть серьезно, если она ведет себя так? Потом она заговорила, и мой привычный мир рухнул в одночасье. «Андрей хочет тебя убить, мам», — произнесла она, с трудом сдерживая рыдания.
«Я слышала, как он вчера ночью говорил по телефону, что подсыплет яд в твой чай». Я резко ударила по тормозам, едва не врезавшись в бампер стоящего впереди грузовика. Мое тело мгновенно окаменело.
Я забыла, как дышать, не могла вымолвить ни слова. Слова Леры звучали как бред сумасшедшего, как сцена из дешевого бульварного детектива. «Что?» — наконец прошептала я, гораздо слабее, чем хотела.
«Лера, такими вещами не шутят». «Ты думаешь, я шучу?» — резко отрезала она, ее глаза наполнились слезами, а на лице смешались страх и гнев. «Я слышала все, мам, каждое слово». Водитель сзади нетерпеливо засигналил, и я поняла, что уже горит зеленый.
Я на автомате нажала на газ и поехала, не разбирая дороги, лишь бы подальше от этого дома. «Расскажи мне в точности, что ты слышала», — потребовала я, заставляя себя сохранять остатки самообладания, хотя сердце колотилось в груди как пойманная птица. Лера сделала глубокий вдох и начала рассказ.
«Прошлой ночью я спустилась вниз за водой. Было поздно, около двух часов ночи. Дверь в кабинет Андрея была приоткрыта, и там горел свет».
«Он шептал по телефону». Она сделала паузу, словно собираясь с духом. «Сначала я подумала, что он обсуждает работу», — добавила она.
«Но потом он произнес твое имя». Я так сильно сжала руль, что костяшки пальцев побелели. «Он сказал: все готово к завтрашнему дню».
«Кира выпьет чай, как всегда на таких встречах. Никто ничего не заподозрит. Будет похоже на внезапный сердечный приступ, ты это обеспечишь».
«А потом он рассмеялся, мам. Он смеялся так легко, будто говорил о прогнозе погоды». У меня внутри все сжалось в тугой узел.
Это не могло быть правдой. Андрей, человек, с которым я делила постель и жизнь, строил планы, чтобы отправить меня на тот свет. Это казалось полным абсурдом.
«Может, ты неправильно поняла контекст?» — спросила я, отчаянно цепляясь за соломинку. «Может, он говорил о какой-то другой Кире, или это была специфическая фигура речи?» Лера решительно замотала головой. «Нет, мам».
«Он говорил именно о тебе и о сегодняшней встрече. Он сказал, что, когда тебя не станет, у него будет полный доступ к страховке и к дому». По моему телу пробежал ледяной холод, когда дочь дрожащим голосом добавила: «Он говорил и обо мне».
«Сказал, что с ней разберется как-то потом». Меня накрыла волна животного ужаса. Андрей всегда был таким ласковым и внимательным.
Как я могла так жестоко ошибаться? Как я пропустила тревожные звоночки? «Страховка, мам», — продолжила Лера, — «та, что вы вместе оформили полгода назад, помнишь?» «Двадцать миллионов гривен». Это прозвучало как удар под дых.
Конечно, страховка. Андрей так настаивал на ней, уверял, что это исключительно для моей защиты, чтобы обезопасить наше будущее на случай непредвиденного. Но теперь, в новом свете, эта забота выглядела зловеще.
«И еще», — шепотом продолжила Лера. — «После того, как он положил трубку, он стал перебирать какие-то бумаги. Я дождалась, пока он выйдет в туалет, и заглянула в кабинет».
«Я нашла документы о долгах. Мама, у него их просто море». «Похоже, его компания уже давно банкрот».
Я свернула на обочину, не в силах вести машину дальше. Андрей банкрот. Как я могла этого не замечать?
Он всегда твердил, что бизнес процветает, что мы надежно защищены. «И еще это», — сказала Лера, доставая из кармана джинсов сложенный листок. «Выписка с другого банковского счета на его имя».
«Он переводил туда деньги месяцами, небольшими траншами, чтобы никто не хватился». Я взяла листок дрожащими руками. Это была горькая правда: счет, о существовании которого я не подозревала, регулярно пополнялся средствами, которые по сути были нашими, моими — выручкой от продажи родительской квартиры.
Правда ударила меня наотмашь. Андрей не просто был на мели, он обворовывал меня месяцами, возможно, с самого первого дня брака. И теперь, когда долговая яма стала слишком глубокой, а воровать стало нечего, он решил, что я мертвая стою дороже, чем живая.
«Боже мой», — прошептала я, чувствуя приступ тошноты. Как я могла быть настолько слепа? Лера взяла меня за руку, и этот жест показался мне удивительно взрослым. «Это не твоя вина, мам».
«Он обманул всех вокруг, даже меня поначалу». Вдруг меня пронзила ужасная мысль. «Ты брала эти бумаги из его кабинета? Что, если он заметит пропажу? Что, если он заподозрит, что мы знаем?» Страх мелькнул в глазах дочери.
«Нет, я только сфотографировала их на телефон и положила все точно так, как лежало». «Надеюсь, он ничего не заметит», — сказала она, хотя уверенности в голосе не было ни у кого из нас. Андрей был педантом, он замечал малейшие детали.
«Нам нужно ехать в районное управление полиции Киева», — сказала я, хватаясь за телефон. «И что мы им скажем?» — резонно спросила Лера. «Что мы слышали, как он говорил о планах тебя убить? Что нашли бумаги о переводах?» «У нас нет никаких реальных улик, мам».
Она была права. Это было наше слово против слова уважаемого бизнесмена. Слова «истеричной жены» и подростка против респектабельного мужчины. Я уже видела, как ситуация оборачивается против нас.
В этот момент телефон в моей руке завибрировал. «Сообщение от Андрея: Где вы?» «Гости спрашивают о вас». Холод сковал спину.
Его тон был таким обыденным, безмятежным, словно он не планировал лишить меня жизни всего несколько часов назад. «Что нам теперь делать?» — спросила Лера, голос ее срывался. У меня не было готового ответа…
