Урок доброты: история о том, как спонтанная помощь пожилой женщине обернулась неожиданным финалом
А потом жена ушла и сказала, что я мертв внутри. И знаете что? Она была права. Я не чувствовал ничего.
Годами. Просто функционировал, как машина. И что изменилось?» Тихо спросила Вера Константиновна.
Виктор задумался. «Не знаю. Может быть, увидел в вас себя.
Не сейчас, а в будущем. Старым, одиноким, умирающим на какой-нибудь скамейке и никому до этого нет дела. Богатый – да.
С деньгами – да. Но один. Совсем один».
Вера Константиновна подошла ближе и положила свою сухую теплую ладонь ему на руку. «Вы не один, Виктор Демьянович. Не теперь.
У вас есть семья наша. Может, не кровная, но семья». Настенька спрашивала вчера бабуля.
«А дядя Добрый придет еще?» «Она не помнит вашего имени, но помнит, что вы добрый. Дети всегда чувствуют настоящее». Она помолчала.
А потом добавила послезавтра «Мне дают ключи от новой квартиры». Маленькая, однокомнатная, но своя. Людмила со Степаном получили компенсацию, уже нашли комнату для съема, получше прежней.
Через неделю мы освободим вашу квартиру. Но я хочу, чтобы вы знали, вы спасли не просто трех взрослых и одного ребенка. Вы спасли семью.
А это дороже всего на свете. Она ушла так же тихо, как пришла. Виктор остался один в своей огромной пустой квартире, держа в руках пирог.
И впервые за много лет почувствовал, как по щекам катятся слезы. Неделя пролетела быстро. Виктор занимался своими делами встречи, переговоры, контракты.
Но вечерами он ловил себя на том, что думает о них. «Интересно, как там Настенька? Прошли ли приступы? Как Степан на костыле? Справляется ли Людмила? Он пару раз порывался поехать, проверить, но останавливал себя. Зачем? Они справятся.
Скоро съедут, и все вернется на круги своя. Он опять будет богатым одиночкой, а они своей жизнью, где ему нет места. Но в субботу утром снова раздался звонок в дверь.
На этот раз пришли все четверо. Людмила, Степан на костыле, Настя и Вера Константиновна. «Мы переезжаем сегодня», сказала Вера Константиновна.
«Пришли попрощаться. И пригласить». «Пригласить?» Не понял Виктор.
К нам в гости вмешалась Настя, выступая вперед. В руках она держала неровно нарисованную открытку. «Я нарисовала вам приглашение.
Приходите к бабушке. Там будет чай и пирог». Виктор взял открытку.
На ней детской рукой было изображено что-то, напоминающее дом. Рядом стояли палочковые человечки, и над всем этим сияло желтое солнце. «Мы устраиваем новоселье», пояснила Людмила.
«Скромное, конечно. Но нам хотелось бы, чтобы вы пришли. Вы для нас.
Вы особенный человек. Я не умею в гости», пробормотал Виктор. «Не знаю, что говорить, как себя вести.
Просто приходите», улыбнулась Вера Константиновна. «И будьте собой. Этого достаточно».
Они оставили адрес и ушли. Виктор долго смотрел на детский рисунок. Когда в последний раз ему дарили что-то просто так, от души, не в расчёте на выгоду.
Вечером он стоял у зеркала, меняя рубашку уже в третий раз. Идти или нет? С одной стороны, он выполнил свой долг. Помог, они благодарны, на этом можно поставить точку.
С другой стороны, Настенькины глаза, улыбка Веры Константиновны, чувство, что где-то там его ждут. «К чёрту!», сказал Виктор и поехал. Новый дом оказался панельной девятиэтажкой на окраине.
Виктор поднялся на третий этаж, нашёл нужную дверь и постучал. Дверь распахнулась немедленно и Настя выскочила в коридор. «Дядя Витя пришёл!», закричала она.
«Бабуля, он пришёл!», «Дядя Витя!». Никто никогда не называл его так просто и тепло. Виктор улыбнулся сам, не заметил как.
В квартире было тесно, но уютно. Одна комната, крошечная кухня, но везде чистота и порядок. На столе стоял самовар старинный, начищенный до блеска, рядом пироги, блюдца с вареньем, конфеты в вазочке.
«Проходите, проходите», засуетилась Вера Константиновна. «Садитесь к столу. Степан, подвинься, освободи место».
Виктор сел, чувствуя себя неловко. Он привык к деловым обедам в дорогих ресторанах, к официантам и винным картам. А здесь клеёнка на столе, дешёвые тарелки, но такая атмосфера тепла, что горло перехватило.
«За что выпьем?» Степан разлил по стопкам водку. «За хозяина, конечно». «За Виктора Демьяновича», подняла чашку с чаем Вера Константиновна.
«За человека с большим сердцем». «За дядю Витю». Звонко крикнула Настя и чокнулась с ним своим стаканом сока.
Они пили, ели, разговаривали. Степан рассказывал про завод, про то, как ему повезло с компенсацией. Людмила делилась планами, хочет курсы закончить, получить профессию повыше.
Настя показывала свои рисунки, их было множество, все яркие и наивные. А Виктор сидел и чувствовал, как внутри него что-то оттаивает. Ледяная корка, нарушая за годы холодного расчета и одиночества, трескалась и сходила, обнажая что-то живое, теплое, почти забытое.
«Знаете», — сказал он вдруг, когда разговор затих, «я всю жизнь думал, что счастье — это деньги, успех, власть. У меня большая квартира, дорогая машина, счета в банках. Но я приходил домой, и там было пусто.
Не в смысле мебели, в смысле жизни. Пусто и холодно». Он посмотрел на них, на эту небогатую, но крепко держащуюся друг за друга семью.
«А здесь? Здесь тепло. И это не от батарей. Это от вас».
Вера Константиновна кивнула. «Деньги — это хорошо, Виктор Демьянович. Они дают возможности, безопасность.
Но они не греют душу. Душу греют люди. Я только начинаю это понимать», — признался Виктор.
Настя вдруг вскочила со стула и подбежала к нему. «Дядя Витя, а вы теперь наш друг?» Спросила она серьезно. Виктор опустился на корточке, чтобы быть с ней на одном уровне.
«Да, Настенька. Кажется, я теперь ваш друг. Ура!» Девочка обняла его за шею.
«А друзья часто ходят в гости, правда?» «Правда», — улыбнулся Виктор. И эта улыбка была настоящей. Не дежурной, не деловой, а живой.
Он уехал поздно вечером, увозя с собой кулек с пирогами «Съешьте на завтрак, а то небось питаетесь всякой ерундой», наставляла Вера Константиновна, и ощущение, что жизнь его круто изменилась. В следующие недели Виктор стал регулярно навещать их. Иногда просто заезжал на полчаса выпить чаю.
Иногда оставался на ужин. Помог Степану устроиться на новую работу, замолвил словечко перед знакомым директором. Оплатил Людмиле курсы бухгалтера.
Привез Насте набор красок и большой альбом для рисования. «Вы слишком много для нас делаете», сказала однажды Вера Константиновна. «Я делаю то, что хочу», ответил Виктор.
Впервые в жизни. Но было еще кое-что, о чем он не говорил. Он начал замечать других.
Тех, кого раньше не видел. Бездомных у магазинов. Стариков, копающихся в мусорных баках…
