Тайный козырь: что помогло жене оставить квартиру себе

Всё, я решил, подаю на развод, сказал Игорь, даже не глядя на жену. Он снял часы, бросил их на комод и начал расстегивать манжеты-рубашки, будто только что вернулся с обычной встречи, и сейчас они обсуждали, что он хочет съесть на ужин.

Елена стояла напротив, прижав к груди чашку с уже остывшим чаем. Сердце глухо бухало, в ушах зазвенело. — Что ты сказал? — переспросила она, еле слышно.

Она не понимала, шутит он сейчас или говорит серьезно. Он, наконец, посмотрел на нее, улыбнулся. Как-то по-новому, холодно, как будто наслаждаясь каждым словом, которое говорил, и вообще получая удовольствие от самой ситуации.

— Я сказал, что ухожу. Точнее, ты уходишь, а я остаюсь. И, кстати, особо не надейся, квартиру я оставлю себе.

А тебе… ну, не знаю. Может, ведро подарю и швабру, как рабочие инструменты. Всё равно никуда тебя теперь не возьмут, 20 лет в декрете и на кухне, кому ты сейчас нужна? Забавно.

Хватит, пожила за мой счет, теперь сама крутись. Она смотрела на него, как будто видела впервые в жизни. Это же ее Игорь, ее муж, с которым они всего полгода назад вместе выбирали обои в спальню.

Муж, который держал ее за руку, когда она рожала их первую дочь, который приходил с работы и называл ее «моя девочка». — Как так? Ты это серьезно сейчас? — прошептала она. Ее губы пересохли, в горле каждое слово встало комом, поэтому речь ей сейчас давалась с большим трудом.

— Просто берешь и уходишь? — А что ты хотела? — спокойно пожал он плечами. — Я устал. Жизнь одна.

А я еще молодой, мне не нужна вечно недовольная тетка дома, с которой даже поговорить не о чем. — Почему? — У тебя даже карточки своей нет. Тебе бы, кстати, на биржу труда нужно обратиться.

Будто не слыша вопроса жены, продолжал Игорь. — Может, уборщицу и возьмут. — С твоим опытом самое оно.

Он засмеялся. Сначала тихо, а потом все громче и громче, будто шутку хорошую рассказал. А Елена стояла и по-прежнему никак не могла взять в толк, что сейчас происходит.

Вчерашний день прошел, как и обычно, да и сегодняшний тоже. Они не ругались, не спорили. Все было ровно, как всегда, они даже строили планы на лето и их традиционный выезд с девочками на море.

Что случилось сейчас? Почему Игорь говорит и ведет себя как незнакомец? — А дети? — спросила она, едва выговорив. — Мы же… Дети выросли. Они живут собственной жизнью, учатся, работают.

Им даже решать, с кем быть уже не нужно. Отмахнулся он, уже натягивая куртку. — И давай без этих слез и сцен.

Все уже решено. Я завтра заеду за вещами и пока поживу отдельно, чтобы не мешать тебе собираться и готовиться к разводу. Завтра еще заеду, все обсудим.

А слез и сцены не было. Лена не плакала, не кричала. Она просто стояла и чувствовала, как рушится ее жизнь.

Как жить теперь? Где начать? С чего? Как вообще встать завтра утром? Не сварить ему кофе, не услышать его голос? Как дышать, когда окажется, что весь воздух уйдет сейчас вместе с ним, и она просто умрет от тоски и боли, задохнется? Хлопнула дверь. Она вздрогнула, но осталось стоять там же, также крепко прижав к себе чашку с давно остывшим чаем. Ночью Лена почти не спала.

Она лежала на спине, уставившись в потолок, будто хотела увидеть там хоть какой-то ответ на вопрос, что сейчас с Игорем происходит и как ей дальше жить, если все сегодняшнее окажется правдой. А муж, похоже, не шутил. Квартира, такая знакомая и родная, вдруг стала чужой.

Тишина, от которой раньше было уютно, теперь давила и ломала. Кажется, даже воздух в комнате изменился. Раньше он пах кофе и мужским одеколоном с древесными нотками, а теперь пустотой.

А еще вчера Лена и не подозревала, что пустота тоже имеет свой запах. Перед глазами одна за другой всплывали сцены прожитой жизни в браке с Игорем. Свадьба, скромная, но веселая.

Она тогда только закончила техникум, в руках был диплом, в голове мечты. Хотелось идти дальше, учиться, работать, развиваться. Но Игорь сразу сказал свое твердое нет.

Хватит тебе учебы и карьеры. Ты уже моя жена, и я обеспечу тебе безбедную и интересную жизнь. Не переживай.

Сиди дома, дети скоро будут. Мы же договаривались, у нас их будет как минимум двое. К тому же ты знаешь, я попал в хорошую компанию, где смогу не идти по карьерной лестнице, как остальные мои друзья, а взлететь по ней.

И в этом мне очень поможешь ты, родная, обеспечишь мне надежный тыл. Он говорил уверенно, будто точно знал, что так будет правильно. Ей было двадцать, ему двадцать пять.

Она смотрела на него влюбленными глазами и думала, ну, раз он так считает, значит, правда, так будет лучше для них обоих. Дети родились один за другим, две девочки, Аня и Юля. Она крутилась, как белка в колесе.

Стирка, готовка, поликлиники, уроки, кружки, домашние праздники, рубашки Игоря, их любимые блюда на завтрак, обед и ужин. Все было на ней. Но и радости в их жизни было немало.

Маленькие ручки дочек, обнимающие маму и папу, запах ванильного шампуня в детских волосах, первые шаги, первые стихи у елки, и любовь и опека Игоря, который баловал жену, хвалил, говорил, что она его опора в этой жизни. Это все было для Лены одним сплошным счастьем. Игорь приносил деньги, иногда цветы, возил их всех в отпуск на море.

Иногда, правда, были и упреки, легкие, вроде бы даже в шутку. «Легко сказать — давай новую квартиру купим. Ты же цены на недвижимость в городе не знаешь, ты ж у нас принцесса.

Ты же думаешь, деньги из воздуха берутся? Ага». Лена тогда смеялась. Это казалось ей игрой, а упреки она воспринимала как легкие подтрунивания.

Она думала, что у них с Игорем все по любви. Просто у каждого в семье своя роль, своя зона ответственности. Он добытчик, она хранительница очага.

Только сейчас, когда он ушел, Лена вдруг поняла. Свою роль в этой игре она даже не выбирала. И о ее последствиях и рисках предупредить ее тоже не удосужились.

Ее просто назначили, и она покорно приняла, согласилась. За двадцать лет ее мир скукожился до размера семьи. Ни работы, ни хобби, ни личных денег.

Все время в заботах об Игоре и девочках. Она ничего не могла решить сама. Все только через него, с его одобрения или разрешения.

Даже если хотелось что-то простое, например, купить платье, встретиться с подругами или сменить прическу, она сначала смотрела, в каком он настроении. Стоит ли спросить сейчас или попозже, когда он будет добрее и не откажет. А теперь? Теперь ей можно все.

Только страшно это, потому что не знаешь, с чего начать и чем это начинание для нее закончится. С дочками было не поговорить, они взрослые. Каждая живет в своем городе, у каждой своя жизнь.

Да и расстраивать их проблемами с Игорем не хотелось. Лена вздохнула, села на постели. На душе было странное чувство двоякого восприятия всего того, что сейчас с ней происходило.

С одной стороны, это была паника. Что я буду делать одна, без Игоря? Как я буду без него жить? Я люблю его. С другой стороны, вот она, свобода.

Не боись, Ленок, может, ты еще ого-го, полна сюрпризов, прорвемся. Может, теперь твоя очередь жить. Ей действительно представился отличный шанс прожить свою жизнь не ради детей и мужа, а ради себя самой…