Урок не судить по внешности: что произошло, когда миллионер взял свою уборщицу на деловую встречу

— На ближайшие два часа вы — моя супруга. Чистая, скромная и, желательно, безмолвная.

Он произнес это абсолютно ровным тоном, без тени улыбки, словно заказывал двойной эспрессо в кофейне. Я рефлекторно выпрямилась от неожиданности, до побеления в костяшках сжимая в руках мокрую половую тряпку. В нос резко ударил химический запах цитрусового освежителя, который я только что распылила в переговорной.

За моей спиной оставалась полная корзина бумажного мусора, едва начатый вечерний обход этажа и бубнящий голос начальника охраны в наушнике. А прямо передо мной стоял человек в безупречном костюме, стоимость которого превышала мой годовой доход. В его взгляде не читалось ни мольбы, ни заигрывания — только холодный, сухой расчет…

— Оплата будет в двойном размере от вашего месячного оклада. Наличными или на карту, как пожелаете. Вам не нужно ничего говорить, ваша задача — просто сидеть рядом и создавать фон.

Он протянул мне коробку — матовую, черную, с тисненым логотипом. Внутри, переложенное шуршащей бумагой, лежало бледно-голубое платье. Я не сразу нашлась с ответом, потому что в голове, как назло, крутилась совершенно дурацкая, неуместная мысль: «Я же забыла выкинуть ведро перед началом смены, вода затухнет».

— Это какой-то розыгрыш? — наконец выдавила я, глядя то на коробку, то на него.

— Это переговоры. Критически важные для компании. Мне нужна роль, а ваша внешность… — он сделал паузу, окидывая меня быстрым взглядом. — Подойдет идеально.

Он едва заметно ухмыльнулся, скорее уголками глаз. В этот момент в конце коридора появился охранник. Он замер у стены молчаливо и неподвижно, словно тень, ожидающая приказа.

— Решайте, Галина. Время уходит, а пробки в центре Киева никто не отменял, — добавил Александр, глядя на часы.

Через десять минут я стояла в душевой комнате для персонала и смотрела на свое отражение в зеркале над раковиной. Волосы я собрала в строгий, тугой пучок, открыв шею. Макияж нанесла минимальный, лишь чтобы освежить лицо и скрыть усталость. Мы с этой женщиной в зеркале были похожи, как две капли воды, но в то же время абсолютно разные.

Я больше не преподаватель вуза. Я — уборщица, клининг-менеджер, как теперь модно писать в трудовых книжках. Но почему именно сейчас, глядя на этот строгий силуэт, я снова чувствую себя учителем перед лекцией? Пальцы предательски дрожали, когда я застегивала тонкий ремешок на дорогих туфлях.

Все на мне было чужое, с чужого плеча. Но где-то глубоко внутри что-то щелкнуло и включилось, словно человек, спавший летаргическим сном, вдруг открыл глаза. Спустя двадцать минут я уже сидела в кожаном салоне черного Мерседеса, разглядывая свое отражение в тонированном стекле…