Урок доброты: история о том, как спонтанная помощь пожилой женщине обернулась неожиданным финалом

Виктор Демьянович всю жизнь умел считать деньги.

Не те мелочные копейки, что звенят в карманах простых людей, а настоящие суммы с шестью-семью нулями. В свои пятьдесят два он владел сетью строительных магазинов, имел долю в двух заводах и квартиру в элитном комплексе на двенадцатом этаже, откуда открывался вид на замерзшую реку и промышленные кварталы за ней. Деньги научили его видеть мир особым образом.

Каждый человек — это либо возможность, либо помеха, либо пустое место. Никаких сентиментов, никакой жалости, только трезвый расчет. Именно поэтому бывшая жена Ксения ушла от него три года назад, хлопнув дверью и оставив записку из трех слов «Ты мертв внутри».

Виктор тогда усмехнулся, скомкал бумажку и выбросил. Зачем ему живые чувства, когда есть живые деньги? В тот вечер, 17 января, термометр показывал минус 22. Мороз был злой, колючий, пробирающий до костей.

Виктор ввел свой черный внедорожник по пустынной улице, возвращаясь с очередной деловой встречи. Отопитель работал на полную мощность, из динамиков лилась спокойная инструментальная музыка, а за тонированными стеклами мир казался чужим и далеким. На светофоре он притормозил и случайно повернул голову вправо.

У автобусной остановки на продуваемой всеми ветрами лавочке сидела старуха. Точнее, она уже не сидела, она осела, сутулилась, превратилась в бесформенный комок тряпья. На ней было старое пальто неопределенного цвета, из-под которого виднелись стоптанные валенки.

Голову покрывал выцветший платок, из-под которого выбивались седые пряди. Виктор хотел отвернуться таких старух он видел сотни, и все они были частью городского пейзажа, не более. Но что-то заставило его присмотреться.

Женщина не шевелилась. Совсем. Даже не дрожала от холода.

«Да замерзает она!» – пробормотал Виктор, и в груди что-то неприятно кольнуло. Светофор переключился на зеленый. Сзади никого не было.

Можно было ехать дальше, забыть, раствориться в теплом комфорте салона и вечере с бокалом дорогого коньяка. Но руки сами повернули руль вправо, и машина остановилась у обочины. Виктор вышел, и мороз ударил по лицу, как пощечина.

Он быстро подошел к остановке, наклонился к старухе. Она подняла голову медленно, с огромным усилием. Лицо ее было восковым, губы посинели, но глаза.

Глаза были живыми. Удивительно живыми и ясными. «Бабушка, вы где живете?» – спросил Виктор, и собственный голос показался ему чужим.

Старуха пошевелила губами, но звука не последовало. Она попыталась встать и тут же осела обратно. Виктор оглянулся вокруг не души, только ветер гнал по асфальту снежную пыль.

Забрать ее в машину? Везти в больницу? Вызвать скорую? Все эти варианты промелькнули в голове, но каждый из них тянул за собой хвост проблем, вопросы, документы, время, нервы. А завтра утром ему нужно было улетать в другой город, важная сделка, которую он готовил три месяца. И тут его осенило.

Запасная квартира. Та самая двухкомнатная, что он купил год назад в качестве инвестиции. Она стояла пустая в соседнем районе, в панельной многоэтажке.

Мебель минимальная, но все необходимое есть. Виктор полез в карман куртки и достал связку ключей. Отцепил два ключа на брелке, на котором была наклейка с адресом, он сам наклеил ее, чтобы не забыть, какая это квартира.

«Бабушка», — сказал он, протягивая ключи. Старуха подняла на него взгляд. Адрес на брелке.

Вот деньги на такси. Он сунул ей в руку тысячную купюру. Переночуешь там, отогреешься.

Но только одну ночь, понятно? Утром вали. Завтра вечером вернусь, а ключи оставь под ковриком. Старуха смотрела на него, и в ее глазах было что-то непонятное.

Неблагодарность нет. Что-то другое, более глубокое. Виктор почувствовал неловкость.

«Ну все, мне ехать надо», — буркнул он, не дожидаясь ответа, зашагал к машине. В салоне было тепло. Виктор включил передачу и уехал, не оборачиваясь.

По дороге домой он думал о завтрашней командировке, о контракте на поставку стройматериалов, о процентах и сроках. Старуха забылась почти сразу просто эпизод, мелкая неприятность, решенная быстро и без лишних усилий. Он даже чувствовал некоторое удовлетворение.

Все-таки помог человеку. Может, Ксения была не совсем права, называя его мертвым? Дома Виктор упаковал чемодан, проверил документы, выпил коньяк и лег спать. Утром такси отвезло его в аэропорт.

Самолет взлетел вовремя. Город остался внизу, затянутый серой дымкой морозного тумана. Командировка затянулась.

То, что должно было занять три дня, растянулось на неделю. Партнеры оказались непробиваемыми, торговались за каждый процент, требовали дополнительных гарантий. Виктор сжал зубы и продолжал давить, потому что именно это он умел лучше всего.

В гостиничном номере вечерами он просматривал почту, подписывал бумаги, созванивался с менеджерами. Иногда смотрел в окно на чужой город, на его огни и тени, и думал, что везде одинаково люди суетятся, зарабатывают, тратят. И все это бессмысленная карусель, на которой он просто научился сидеть крепче других…